Сапер

– Охранение?

– Налетят «мессеры», худо будет.

– Мы гражданская колонна! – доктор скептически посмотрел на меня. – Мы самолетам не интересны.

– Там, сверху, не очень хорошо видно, – пожал плечами я. – Потом, эти твари просто развлекаться могут.

– Как это? – опешил Адам.

– А вот так. Они же нас за недочеловеков считают, почему бы не поразвлечься.

– Красная армия подобного не допустит!

Нет, каков идиот. Мозгоправ хренов. Сколько ему не рассказывай про то, что нас ждет, а он хуже Вовчика иной раз, ничего не хочет понимать.

– Ты наши самолеты когда последний раз в небе видел?

Психи начали просыпаться, санитары засуетились, принялись выводить их по одному в кусты.

– Вчера.

– И чем бой кончился? Молчишь? То-то же.

– Велю на одной из подвод выложить крест из красных вещей! – Адам деловым шагом направился к врачам, что собирались в голове колонны у разожженного костра.

Я сплюнул на землю, все бесполезно. Кивнул Немому:

– После завтрака возьмешь железную миску и ложку. Сядешь в первой подводе.

Если увидишь самолет впереди – начинай стучать. Ясно? – Надежды на Вовчика в качестве сигнала воздушной тревоги было мало, но другие больные были не лучше.

Дождался неуверенного кивка, пошел в конец колонны, оповещая окружающих о сигнале воздушной тревоги. На меня смотрели… ну как на психа. А как еще?

Позавтракав, мы выдвинулись на Дубно. Дорога заполнилась беженцами. Особенно много было евреев из местечек – люди ехали на странных фурах, брели в пыли босыми. Кого тут только не было – старики с пейсами и бородами, стайки чумазых ребят, женщины с испуганными глазами.

Местами встречались модно одетые девушки, одна была даже с прической, завитая. Это волна горя, сдернутая с прежней жизни войной, торопилась, неся свою беду дальше. Но торопливость до добра не доводила: на дороге эта неорганизованная толпа то и дело учиняла заторы, которые приходилось растаскивать.

Некоторые узнавали Адама, подходили его поприветствовать.

Два «мессера» появились внезапно.

Спереди. Когда из облаков показались стремительно приближающиеся самолеты, движение колонны замерло, все с запозданием кинулись в стороны. Все, кроме больных. Эти столбами застыли у подвод.

– ВОЗДУХ! – заорал я.

Вовчик застучал в миску. Бесполезно. Суетились лишь врачи, но не долго. Стоило первому самолету прострочить дорогу, как все попадали на землю. Я рванул в кусты на обочине, упал, закрывая голову руками. Больно ударившись локтем, скатился в какую-то канаву.