Посох Времени

Я так понимаю, наши молитвы были не напрасны? – хитрый торговец приложил перепачканную лярдом[14 - Лярд – сало.] короткопалую пятерню к обветренным губам и прошептал из-за этой «ширмы»:

– Успокойтесь. Станьте рядом со мной, делайте вид, что смотрите на эти тряпки, и тихо, по порядку всё расскажите.

Надо отдать должное самообладанию Лонро. Короткое усилие воли – и перед Берцо снова оказался учтивый молодой человек, роль которого Джеронимо блестяще исполнял в этих землях. «О чем я только думаю? – упрекнул он себя.

 – Вокруг глаза и уши! Тут успех зависит от того, кто раньше всех и больше всех услышит».

К счастью, никто из соседей, поглощенных торговлей, не обратил внимания на ускоренное перемещение Джеронимо к челну Берцо. Копошась для отвода глаз в рулонах узорной ткани, Ангус тихо откашлялся:

– Ну, рассказывайте.

Молодой Лонро заговорщицки прошипел:

– Ангус, кажется, я нашел!

Берцо вскинул к небу полные благодарности глаза и даже зарделся от волнения.

Встающее над лесом расенское солнце вдруг заиграло россыпями драгоценных камней, а играющая у бортов вода запела сладкими голосами смуглых наложниц.

– Ну же, – мечтательно прошептал старый меняла, – только ничего не пропустите. Мы слишком долго ждали этого. Не хотелось бы упустить удачу из-за каких-нибудь мелочей.

Лонро снова опасливо оглянулся по сторонам и продолжил:

– Его зовут Массимо Агнелли. Мы столкнулись случайно. Он обронил что-то, когда шел к пристани.

Эта безделица закатилась под деревянный настил. Агнелли был крайне обескуражен и начал осыпать и настил, и вещицу отборной бранью… на нашем языке! Ох, Ангус, мои родители были бы удивлены, если бы узнали, какое удовольствие я испытал, услышав эти мерзкие слова.

– Мой мальчик, – нетерпеливо пропел Берцо, – я питаю глубокое уважение к вашим родителям. Падре Пиччие рекомендовал мне вас не только из-за ваших личных достоинств, но также из безмерного почтения к вашему роду! Но не отвлекайтесь, умоляю!

Лонро с удовольствием проглотил лесть, понимая, что эти слова не легко дались его собеседнику.

Известный всему Риму хитрец и пройдоха, Ангус Берцо, наконец, оценил высокое положение молодого помощника.

Выждав невыносимую для Берцо паузу, Лонро продолжил:

– Этот Агнелли – большой «охотник». Судя по легкости, с которой он рассказывал об интересующих нас вещах, падре Пиччие был прав.