Драконье сердце. Часть 1. На отборе

Наоборот, это был почётный титул, и любой итанэ, в том числе и мне и моим подругам, с детства втолковывалось, что для нас это шанс устроиться на материке, улучшить свою жизнь, помочь своему дистрикту, и, вообще, наивысшая и лучшая награда для девушки.

– Всё правильно, – выслушав меня, сказала Мелисанда. – Если тебе повезёт, тебя сделает своей санорэ влиятельный дракон. Они ни в чём своей санорэ не отказывают, это закон.

– Кроме детей, – отметила я.

Глава 3

– Таковы правила, – согласно кивнула Мелисанда.

 – Но дети это не проблема.

Да, такого мнения придерживались на рифах. Здесь жили общиной, не семьями. Как только дети рождались, их отнимали у матери. Дети жили отдельно, взрослые отдельно. Если у кого-то из итанэ был сильный материнский или отцовский инстинкт – они работали на должности воспитателя и учителя с детьми, не делая между ними отличий.

Я знала своих мать и отца, мы даже иногда проводили время вместе – это не запрещалось и не поощрялось. Если у всех сторон было желание, родители и дети общались, родители интересовались делами и успехами детей, помогали им в чём-то.

Главное правило было, чтобы не во вред и не обделяя других. То есть моя мать не могла мне, допустим, сунуть купленную лепёшку в руку втайне от других. Если бы она хотела меня угостить, она должна была угостить и других детей.

Но мои родители и сами не горели желанием проводить со мной всё время. Лично ко мне они обращались пару-тройку раз в год, остальное время мы просто здоровались и перекидывались новостями, когда пересекались в рифе.

Отец был исследователем глубин, и много времени проводил вне дома. Мать была лучшей «ракушницей» – делала мозаики из ракушек, и подбирала их в рисунок идеально. Панно из ракушек украшали богатые дома на материке и общественные здания Драконьего Завета, суда, библиотек и, конечно же, храма сирен.

Родители гордились, что в дочери проснулась кровь сирены, но от этого их родительская любовь не стала больше. Меня уважали за то, что я могу принести процветание дистрикту уже одним лишь существованием.

Ребёнка с проснувшимся древним даром вообще растят как достояние общими усилиями, так что я была не в обиде.

Вот Миневра, та очень любила детей. Своих у неё не было, потому что она пока не нашла свою пару. А я вот нашла, Мерлока. Весёлого красивого парня, камнереза, который работал со скалой-рифом.

У него были сильные крепкие руки, открытая тёплая улыбка и ярко-синие глаза. Он нравился многим девушкам, в том числе и мне.