Элементали

– Я люблю Нью-Йорк, – ответил Люкер, не открывая глаза.

– И я, – подхватила Индия.

– Когда ты развелся с… той женщиной, тебе следовало бы вернуться жить домой.

– Ненавижу Алабаму, – ответил Люкер.

Индия промолчала.

– Люкер, – Большая Барбара перешла к своей любимой теме, – самым счастливым в моей жизни был день, когда ты позвонил и сказал, что разводишься. Я рассказала Лоутону. «Лоутон, – говорю, – я…»

– Не начинай, – предупредил Люкер. – Мы все знаем, что ты думаешь о… той женщине.

– Тогда поднимись и налей мне еще скотча. От горя всегда – с самого раннего детства, – от горя у меня всегда пересыхает в горле.

Люкер медленно поднялся.

– Барбара, еще даже не четыре. Ты высосала первый стакан…

– Я просто пыталась добраться до льда, так хотелось пить. На кладбище должен быть фонтанчик. Ума не приложу, почему его нет. Люди хотят пить на похоронах точно так же, как и везде.

Уже из кухни Люкер закричал: «Ты пьяница, Барбара, и с этим пора что-то делать!»

– Как ты с отцом разговариваешь! – Большая Барбара повернулась к Индии.

Индия оторвала красный карандаш от миллиметровки.

– Да.

– Испорченный ты ребенок! – возопила Большая Барбара. – Не знаю, зачем я растрачиваю любовь на вас обоих!

Люкер принес матери напиток.

– Сделал слабенький. Лед да вода. Тебе незачем напиваться, пока не зашло солнце.

– Моя лучшая в мире подруга умерла, – ответила Барбара.

– Ее и без тебя помянут, – тихо сказал Люкер. Он плюхнулся обратно на диван и снова уронил ноги на колени матери.

– Ровно положи! – скомандовала Большая Барбара. – Чтобы я могла опустить каталог.

Несколько минут стояла тишина. Индия продолжала свою кропотливую работу горсткой цветных карандашей, Люкер, видимо, спал, Большая Барбара потягивала напиток и переворачивала страницы каталога, прислонив его к ногам Люкера.

– Боже святый! – обратилась Большая Барбара к Люкеру и ударила его кулаком по коленям.

– Видел что? – пробормотал он без интереса.

– Тут есть мороженица за семьсот долларов. Ей даже не нужна соль. Может быть, даже молоко и сливки не надо. За такие деньги она должна включаться в розетку и через четыре минуты выдавать полкило вишнево-персиково-ванильного пломбира.

– Я удивлен, что Ли такую не купила.

– Так купила! – ответила Большая Барбара.