Надкушенный пряник

Вышел по пьяни рубить дрова. А колун слабо на топорище был насажен, соскочи да засандаль прямо в лоб. Отсюда и шрам. Очнулся, что характерно – тут тебе и просветление, и озарение, и всякое нисхождение. Над ним ангел в белом колыхается. Бросай пить, Федька, да бросай пить. Обычное дело. У нас район богатый на эти дела: два целителя, один экстрасенс. Федька вон святой.

– Ой, как интересно! Наверно, у вас аномальная зона. Или вода особенная, или воздух, – Татьяна отодвинулась и с любопытством осмотрела деда: нет ли и на нём отпечатка, отблеска избранности?

– Ну да.

А ангел, небось, районный фельдшер из медпункта.

– О-оля, прекрати!

***

Выяснилось: дед едет к новой пассии Галине Петровне.

– Исключительная женщина. Хозяйка каких поискать. В квартиру ступил – зажмурился, ослеп, ни пылинки, что характерно. Всё блестит, везде кружева, салфетки, накидушки. Сама вяжет, сериал сядет смотреть – клубки, крючки наготове. Минуты не терпит, чтобы руки не заняты.

– Огород, наверно, есть? – Татьяна вовремя подкидывала вопросы, как сухие щепочки в костёр.

– Не огород – райский сад. У Галины Петровны, что характерно, всё по линеечке, по ниточке, по струнке. Трясогузки и те не ослушаются, солдатиками прыгают: ать-два. Строга! Ни травинки, пинцетом выщипывает. Обед ровно в 13. 00, опоздаешь – сердится. Женщина! На обед только своё: козье молоко, яички, мясо диетическое кроличье. Она их как котяток любит, в лобики целует, каждому имя даёт. Снежок там, Персик, Шустрик. Сама потрошит, сама шкурки обдирает.

Раньше тапки шила, нынче, говорит, выделки не стоит. Овощи тоже свои, без химии. В теплице сорвёшь укроп или огурчик, от солнца тёпленькие, землёй пахнут. Зимой за стол без закруток не садятся. Маринады, соленья, икра.

– Так вы сколько с ней знакомы?

– В марте сошлись. Апрель, май, – загибал пальцы старичок, – в июне квартал исполнится.

– Да вы расписаны ли?

– Гражданским браком. Галина Петровна штамп в паспорте не уважает. Главное, говорит, обоюдное чувство, пуд соли вместе съесть.

– Как же вы познакомились?

– Соседка свела. Сама Галина Петровна постеснялась – женщина! Видит из окошка – она в доме рядом живёт – всё один гуляю, на скамеечке сижу, до магазина тоже, сам себя обслуживаю, не старый ещё. Спрашивает соседку: «Что это за мужчина интересный, нестарый ещё, сам себя обслуживает?»

Сошлись. Сначала тёрки были, ага, что характерно. Я вольная птица, покойница мне потакала, под ноги стлалась, распустила маленько.