Битум

Битум

Алёшка Емельянов

Стихи о жизни, любви, войне, дружбе и одиночестве среди огромного мира. Книга, которая не оставит Вас равнодушными. Содержит нецензурную брань.

Алёшка Емельянов

Битум

Кожаный месяц

Кожаный месяц во влажной пещере,

где сталактиты жемчужно-светлы,

плавно владеет в умеющей мере

мигом любовным в просторности мглы.

Он проникает то мелко, глубоко,

глядя в ресничные два озерка

и на изгибы то сверху, то сбоку,

ивову крону лаская слегка

девы-природы – владелицы грота,

чей так извилисто камень внутри

трогает серп, чьи наполнены соты

соком, пульсируя в жажде реки,

млечной дорожки, желая излиться,

путь проложить, из себя ток пролив.

Нежно и страстно о стеночки биться

он продолжает до спазма всех жил…

Обиженность

Кварцевый спрут и железные сопла,

с вязкою смесью из пота и слёз.

Кремния пыль, будто кровию тёплой,

в венах ползёт, как шиповия роз.

Крошкой морозною холод спадает,

пеплом присыпав сухие цветы,

мёртвые радости, так и не тает, -

так боль хоронит сырые росты.

И разрастается хищник средь тела,

живь выедая, себя в новь внося,

чтобы уже не дышала, не пела,

и не знавала ответов, спрося…

Высится, ширится – этим теснея

в большем селеньи досадной души

(яро раздутой от горечи, снега).

Окаменяет хозяйку в тиши…

Идея Просвириной Маши

Тьмище

Кофе остывшей золою

вянет в сухом сквозняке,

вязкие крошки смолою

слиплись лепёшкой на дне.

Туч обгорелая вата,

что наклубилась, как пар,

виснет, как тряпка, над садом,

луг оцепив и амбар.

Шарики яблок на ветках,

будто вокруг Новый год,

вишен гирлянды так едко

светятся.

Чувств хоровод.

Будто тропу затянуло

жижею чёрной с болот.

Тиной, листвою пахнуло,

мёдом из этих чернот.

Лестница – мама забора,

что на бочок прилегла.

Век аж не видывал вора

старый замок, а стекла

тёмное зеркало блёкнет.

Койка в предвестии нег.

И от тоски сердце ёкнув,

дальше продолжило бег.