Симеон Сенатский и его история Александрова царствования. Роман второй в четырёх книгах. Книга первая

Это – Порфирий Петрович Тушин, Бутурлин Василий Васильевич и его жена Бутурлина Евгения Александровна.

– Вы думаете?

– Я лишь предполагаю, ваше величество, что они подозрительно вовремя там оказались. И ещё, ваше величество!.. Составитель этого списка уж больно явно из всех богомольцев их выделил. Жену Бутурлина он под ее девичьей фамилией – Жаннет Моне – занес. Всех прочих в алфавитном порядке перечислил, а их скопом… после буквы «ха».

– Кому вы поручили это дело?

– Князю Ростову Павлу Петровичу.

– Не тому ли Ростову, что на Марии Балконской женат? Он, кажется, и в том деле участвовал? Батюшка мой покойный тогда ему еще фамилию смешную дал… чирикающую!..

И позже, когда я расстался с Павлом Петровичем, моя рука выводила глава романа.

Но были и другие сны.

Зримо я видел, будто наяву, события, происходящие в романе. Проснувшись, я тут же, как мог, их описывал.

Но было и другое.

Я просыпался вдруг посреди ночи, и прерванный сон – его продолжение – начинал кто-то мне насильно нашептывать.

Само собой, сны мои снились мне – как им заблагорассудится.

Может быть, логика в их очередности и была какая, но только им одним понятная, поэтому когда из них стал выстраивать свой роман, то выстроил не так, как они себя выстроили вольно, а построил в строгий, по возможности, конечно, строй; но все-таки их вольный строй пронумеровал на всякий случай (вдруг кто поймет, почему они в такой очередности мне снились?) – и после номера главы указывал номер сна, которому эта глава была «обязана».

Иногда я еще уточнял характер этого сна и где он мне приснился. Хотя, конечно, это последнее уточнение, наверное, лишнее. Но кто его знает – лишнее ли?

Сразу же хочу заметить, что на место событий своего романа второго не выезжал. Думаю, читавшие мой роман первый согласятся со мной, что это существенное замечание.

Было, и очень сильное, желание туда съездить, но уж больно кровавые и страшные события в Соловецком монастыре произошли, чтобы там сны эти смотреть – да еще в белые ночи.

Ведь эти ночи сущее наваждение! Кто просыпался вдруг посреди этой ночи, тот меня поймет.

Этот неотрывный взгляд северного солнца – косматый белый шар над горизонтом, будто бельмо на глазу, словно незрячий взгляд убийцы, который шарит по сторонам, словно руками, – и невозможно от его взгляда и рук увернуться.