Ярмарка тщеслОвия

А Иван Иваныч только забежал на лыжах в свой новый кабинет, как тот засиял, засверкал как алмазный фонд литературы.

Сколько звёзд на небе, сколько алмазов в тундре, столько и задумок у Иван Иваныча. Так и прут, как олени на ягель, не успеваешь записывать. А тут ещё, с этим новым объединённым фондом, хозяйственные заботы навалились. Полвека дрыхло в креслах прежнее руководство, по уши мхом заросло и плесенью, грабаркой проблем не разгребёшь!..

А Иван Иваныч сызмалу на хозяйстве. Если бы не он, весь Якуцк давно бы провалился в слегка оттаявшее болото вечной мерзлоты…

Засучил Иван Иваныч рукава и принялся за текущую, как Волга-матушка, работу.

Начал он продавать ненужный литфондовский хлам, что десятилетиями тормозил литературу: обветшалые дачи, завалившиеся дома творчества, ободранные детсады и поликлиники, провонявшие табаком старорежимные особняки. Продавал-продавал, а всё что-то ещё остаётся, да много. Вот оно как одарил тружеников пера и авторучки тоталитарный режим и лично товарищ Сталин.

Хотел тиран сделать из них инженеров человеческих душ. Какие там инженеры!.. лучшие из них ну разве что в техники годятся… Да, всё это недвижимое старьё, если разобраться, лишь мешало настоящему творчеству.

Оно понятно, писатели только экологию нарушают. Стрекочут на пишущих машинках, белок пугают и ворон, сбивают с ритма дятлов, добывающих древесных жучков. Да и прежде во все тяжкие пускались. Пьянствовали и шашлычничали на дачах вместо того, чтобы творить, а потом толпились у врачей, норовя засосать на халяву и на опохмелку медицинского спирта.

Вечно выпрашивали пособий в приёмных. А уж какую суматоху разводили, выбивая себе премии или творческие командировки за рубеж, так тошно вспомнить. Словом, не любили пахать и вкалывать, как он, эти паразиты.

Правильно сказал кто-то из классиков: писатель должен быть нищим и голодным, иначе он, гад, ничего не напишет. Должно, по себе знал, мудрец на букву «м».

Так и разъяснял Иван Иваныч вечно брюзжащим и хнычущим пенькам-литераторам. Орал, как Маньяковский во весь голос, этим глухарям, которые ничего, кроме себя, не слышат, напрочь забыв про свой долг перед музой. Порой и матюгом, как утюгом, припечатывал.

…А собственные рифмы между тем подпирали. Так теснились в натруженном горле, что невмоготу было. Пришлось Иван Иванычу сформировать бригаду помощников из этих доходяг, чтобы разрабатывала его задумки.