Ларденгрод

Придя в эти земли, гном ожидал чего угодно, но только не этого. Король Вальдарис мог дать им статус беженцев, обязать платить дань и вообще приставить к гномам своего наместника. Вместо этого он отдает им часть своей страны, прося, а не требуя взамен лишь дружбы. Дружбы! Стараясь скрыть свое волнение, тан гномов склонил голову и произнес:

– Прошу передать его величеству, королю Вальдарису, нашу великую благодарность. Мы не очерним оказанной нам чести и будем рады всячески поддерживать народ Алтареса, коль в этом будет нужда.

Солдат улыбнулся и снял шлем.

– Не сомневаюсь. Народ гномов славен своей гордостью и честью. Мое имя Андрес, и я рад первым приветствовать вас в моем форте.

– В твоем? – спросил Ульфредин, – ты местный тан?

– Нет нет, куда уж мне, – засмеялся Андрес, – я командир гарнизона. Служу здесь уже лет пятнадцать, и всякого повидал. Но гномов вижу впервые, хотя и был наслышан о вашем народе.

– Значит, тебе представился отличный шанс узнать нас получше, – усмехнулся тан.

– И я не упущу его, – почтительно склонив голову, ответил Андрес.

Они направились к лагерю. Ульфредин познакомил Андреса с несколькими знатными гномами, включая Скорвида. Затем они пообедали в главном шатре и гномы поведали Андресу о своих приключениях на пути сюда. На закате командир гарнизона поблагодарил гномов за гостеприимство и вернулся в крепость. К тому времени равнина перед замком заполнилась шатрами и палатками. Впервые за несколько месяцев гномы смогли позволить себе скромный пир.

По всему лагерю горели костры и разносился аромат различных яств. Женщины танцевали в ярких отблесках костров под задорный ритм барабанов и лютни, мужчины устроили соревнования по кулачному бою и метанию топора. Перед шатром тана был накрыт большой стол для старейшин, и во главе него восседал Ульфредин. Все невзгоды, что довелось пережить гномам в дороге, были позади. И даже вечно серьезный тан в этот вечер не мог не радоваться.

Но было еще кое-что, что не давало Ульфредину покоя.

Его мысли занимала королевская грамота. Чтобы король жаловал земли беженцам, тем более, не принадлежащим к его собственному народу, было неслыханно. Подобными дарами властители так просто не разбрасываются. Что если, во всем этом кроется подвох?

Скорвид сидел по левую руку от Ульфредина. Заметив его задумчивое и отстраненное выражение лица, пожилой лазутчик придвинулся ближе.

– Тебя что-то тревожит, старый друг? – обратился он к тану.