Как бы сказки

Шляпы из синтетической соломы, дети с не разгибающимися коленками, газеты, шахматы – всё это словно парило в жарком мареве под неумолкающий гам и потрескивающие, бодрые песни которые без остановки выливались из рога изобилия кафешного репродуктора.

Вереницы очередей за чем нибудь холодным и свежим, там и тут, были единственным синонимом стройности и порядка. Всё остальное было чистейшим проявлением хаоса.

В тени большого куста, на допотопном овальном камне, утомлённая долгим перелётом, лежала на своих пышных перьях птица Гамаюн.

Её цепкий взгляд медленно скользил по лицам, наполнявших огромную толпу.

Близился полдень. И казалось, что скоро количество людей превысит все разумные пределы.

Что ж не в ноябре то? – Думала птица. Видела я в канцелярии цифру количества подписанных отпусков. Можно же как то попроще…. Попробуй найди тут его.

Неожиданно пение в репродукторе прервалось. Стальной и бодрый женский голос протараторил:

– Товарищи! Всех прибывших на всесоюзный съезд орнитологов просим собраться у входа в Дом творчества Писателей имени Чехова в четырнадцать ноль ноль.

Диктор повторила объявление. Гамаюн поморщилась. Сразу после объявления заиграл марш Авиаторов. Птица дёрнула пышными перьями и продолжила рассматривать публику.

Её взгляд выхватил крепкую мужскую фигуру. Загорелый торс, плавки облегающие то что им положено облегать. Гордый римский профиль. В принципе подходит, но большой носовой платок с четырьмя узелками по углам венчающий голову мужчины и газетный кулёк, набитый горячими беляшами, с масляными пятнами по бокам – перечёркивали надежду.

– О господи, подумала вещая птица. Сам то хоть не ешь это. Отдай котам или детям. Ей то это зачем. Она у тебя и так спит одна, потому что ты рядом не помещаешься.

Дальше её взгляд привлёк шустрый паренёк, щедро раздававший билеты на морские прогулки. Вкруг него стояло с десяток пышнобёдрых девиц. Их жемчужные улыбки сияли надеждой и были своеобразным авансом. Но взгляд парня, перепрыгивал через девичьи головы, и приземлялся там, где стелил своё служебное полотенце юный лейтенант.

– Не, не, не, не зашелестело в голове у птицы. Хватит. Было уже. Знаем куда приводят мечты о голубых далях.

Чуть левее Гамаюн заметила худощавого и высокого кучерявого мужчину. Половину лица его закрывали очки с тёмными стёклами. В одной руке он держал складной стул а ладонью второй руки он обмахивал бледное лицо на манер веера. Его нетвёрдая походка выдавала вновь прибывшего.