Весенний переполох. Роман о любви

Нужно было все выяснить, чтобы вновь обрести уверенность в себе, но осторожно!

Юрий вошел во двор и огляделся. На лавочке как всегда сидела бабуля. Нет на свете двора, где бы ни сидели эти вездесущие стражи общественного порядка, у них запросто можно узнать все новости и при некотором проворстве даже тайные сведения о соседях. Большаков подошел к подъезду, долго изучал список жильцов, чем естественно заинтересовал пожилую даму. Уже через минуту она решила «помочь юноше, попавшему в затруднительно положение». Он спросил ее о женщине с ребенком, которая проживает в этом доме, но он, к сожалению, не помнит номера квартиры и фамилию.

Бабуля сразу оживилась, поняв, что нашла благодарного слушателя на ближайшее время. Она с радостью вспоминала всех у кого есть мальчики, как большие, так и маленькие и со смаком пересказывала пикантные подробности о своих соседях. Но только под конец монолога, в который Большаков поначалу вставлял поощряющие восклицания, а, когда его силы иссякли, только кивал головой в такт ее рассказа, бабуля вспомнила о Маше.

– А может, тебе Машка нужна? – покосилась она на него.

Юрий равнодушно пожал плечами, хотя внутри весь подобрался.

– Вот послушай, еще тебе скажу. – бабуля, набрав побольше воздуха в легкие, начала повествование очередной скандальной истории.

– Родила тут у нас одна без мужа. Третий год мальчику. Теперь ходит, нянчит. Машка то, девка хорошая, сватал ее тут один, вместе с мальчиком брал, но она отказалась. «Не хочу», говорит, «сыну неродного отца». Трудно ей одной, времена то, какие!

Бабуля покачала головой.

У Юрия неприятно засосало под ложечкой, такое ощущение он испытывал каждый раз, когда предстояло важное дело, а он не совсем был уверен в его благополучном исходе для себя, а бабуля продолжала, глядя прямо ему в глаза, как будто разгадала все его маневры:

– Что за дурень отказался от своей детины! Мальчик такой ласковый и общительный, а Машка девка хорошая!

Женщина отвернулась от Большакова и перескочила на другое. Юрий уже не слушал ее, в голове у него крутилось: «Мальчику третий год, третий год…» – от этой фразы он не мог отделаться.

Большаков распрощался, прервав разочарованную пожилую даму в середине рассказа, вскочил и пошел быстрыми шагами к машине. Он торопился, хотелось сбежать подальше от этого дома, из города, оказаться подальше от Маши и хорошенько все обдумать. Напрасно Большаков стал себя убеждать, что после него Мария могла встречаться с кем угодно и это вовсе не его ребенок.