Побег Кратова

Он считал, что все обитатели станции страдают какой-то неведомой болезнью, и их станут держать здесь до тех пор, пока не будет найден способ ее лечения. Может быть, Ясер – единственный, кто способен ходить. Может, он врач (в сознании Кратова появились нотки узнавания) или работник с иммунитетом, и он каждый день обходит всех пациентов, отслеживая их состояние. Ведь остальные за эти дни так и не пришли их проведать. Если бы они были единой командой, при отсутствии двух человек остальные бы начали интересоваться судьбой пропавших.

А за эти дни не появился никто, кроме хозяина (хозяина ли?) их комнаты. На вопрос, откуда он это знает и почему он в этом так уверен, Гэрриоун ответил: "Знаю, просто знаю. Откуда? Пес его разберет. Но я знаю, что такое… ну, или похожее на это бывало".

– Вся эта история про станцию и работу – жалкие сказки, чтобы нас приободрить. – доказывал здоровяк, – Может мы безнадежные, и этот подъем сил – просто последний симптом перед стремительной смертью. Я в течение этих дней смотрю в коридор, когда он уходит, – он указал большим пальцем за свое плечо, – и все это время я никого не заметил.

Только ряд проходов и ни одного человека.

Кратов же, напротив, был уверен в том, что все происходящее – это некий эксперимент. Он был убежден, что все они здесь собрались добровольно. Они же вспомнили устройство станции, когда о ней им рассказывал Ясер? Также периодически всплывали смутные воспоминания о работе, которую совершали ее обитатели. Мужчина был уверен в добровольности своего пребывания здесь.

Это он знал точно. Откуда? Неизвестно. Эта уверенность сидела в нем крепко и основательно, чего нельзя было сказать обо всем остальном. Отсутствие же других посетителей, кроме Ясера, Кратов объяснял усталостью остальных. По его мнению, работы было так много, что людям хватало сил только для того, чтобы поужинать и приготовиться ко сну.

– Ты не видел других людей, пока не было Ясера, но, может, он приходил раньше остальных.

– И все так прям тихо проходили в свои каюты?

– Да.

Кратову это казалось правдоподобным, но сосед, судя по выражению его лица, считал это неубедительным

– Даже если ты прав, дружочек, – не отставал Гэрриоун, – то что это за добровольный эксперимент такой, если нельзя просто взять и выйти? Ни один нормальный хер не вписался бы в каторгу.

– Катар…что?

– Каторгу, – нетерпеливо повторил сосед, – это там, где типы принудительно трудятся без положенного отдыха и возможности все бросить и уйти.