Воспоминания Противоречивой

Летучая мышь, сидевшая на голове девушки и вцепившаяся ей в прическу, нипочём не желала отстать и отправиться на специальный насест (для передвигающихся по воздуху почтальонов) на крыше, а потому в последние дни путешествовала с журналисткой абсолютно везде.

У мыши был строгий наказ от хозяйки – отнести приглашение на свадьбу и не давать покоя, пока известная парочка из знаменитого на весь магический мир журнала не почтит своим присутствием столь грандиозное событие. А то они вполне могут пропустить, упорхнув в какое-нибудь очередное путешествие с целью устроить где-нибудь скандал, забыв про данное обещание прийти на церемонию.

Вероятность того, что парочка может навести шухер на самой свадьбе, никого не взволновала, по-видимому.

Перед зеркалом в кабинете главного редактора стоял vassago и что-то разглядывал на своём лице. Это был симпатичный мужчина в возрасте 47 лет, кругленький, с внушительным животиком. С очками на носу. И с небольшими залысинами на голове.

В общем и целом, у него был забавный и одновременно важный вид. Сегодня он облачился в невесть откуда взявшийся у него костюм с бабочкой, который придавал ему ещё больше забавности.

– Ты чего всё ещё вертишься перед зеркалом? – возмутилась Проти. – Давно пора к Константину Милетскому и Лилии Батори отправляться! А то её почтальон меня скоро покусает.

Vassago поморщился при упоминании Лилии. Дело в том, что красивая и очень эпатажная ведьма-вампирша раньше периодически заглядывала в редакцию как внештатный журналист, и в эти редкие, но памятные моменты, была его дикой головной болью.

Взрывная и очень громогласная, её было слышно за несколько километров. Он предпочитал тихое спокойствие в редакции. Противоречивая хоть и была шебутной (да и он сам таким же был, чего греха таить), но разговаривала не громко, и смеялась уравновешенно, не имея холерического темперамента и зашкаливающей гиперактивности Батори. Хватит им и без того буйных посетителей и подписчиков.

Vassago подошёл к девушке и оглядел с ног до головы. Первый раз он видел её в платье, да на высоченных каблуках. Всё чаще она выглядела как пацанка-оборванка. В действительности, он был ненамного её ниже. Однако каблуки и природная худоба прямо-таки вытягивали её рядом с его круглым обликом. И больше всего сейчас рядом с ней он напоминал колобка.