Волхвы

Будто бесятина одним махом проглатывает! – старик уже по-медвежьи поднял руки и начал поедать воздух, со стороны казалось, что он увеличился раза в два!

По спинам детишек побежали мурашки. Кто-то засопел носом, всеми силами скрывая рёв.

– Хорх к ним пришёл. Откуда – неизвестно. Ведуны гадают, что наши предки, древние славяне, заточили зло в ловушку болотных топей, глубоко под землёй, не имея сил уничтожить дьявольскую силу окончательно. Шло время, и однажды трясение земли произошло.

Плиты планеты сдвинулись, образовался в ловушке разлом, и Хорх смог выбраться наружу! С тех пор бродит он от деревни к деревне, похищая того, кто во тьме беспечно блуждает.

– Дедушка Тихомир, – подал голос Коля, тот самый сопящий карапуз лет пяти – а, может, дядю Семёна и Виталия, что пропали, Хорх забрал? – произнёс он шёпотом.

– Коля, – Иваныч встал во весь свой гигантский рост – ты умён не по годам! Его это рук дело, не иначе. Снова эта напасть на Волхвы обернулась.

Посему – осторожней с темнотой, далеко и без взрослых – ни шагу! Запомнили?

– Да, дедушка Тихомир – ответили дети хором таким напуганным голосом, насколько это возможно.

– То-то же.

Они молча сидели и смотрели на горящее пламя. В разлетающихся от костра искрах дети чувствовали себя защищёнными. Ни один не отважился встать и побрести домой, хотя ближайшая избушка была прямиком за спиной Иваныча.

– Вот вы где?! – раздался голос и вслед за ним из темноты показался тучный бюст в белом громадном платье; Мстислава, соответствующая званию деревенской доярки, покупала его уж точно не на вырост.

Длинные светлые волосы превращали её в летящее по ночным волнам привидение-переросток. – Вы опять, что ли?! Ну-ка по домам, спать пора! – мощный голос заставил вибрировать стёкла соседних домов.

– Прокофьевна, не серчай, у нас здесь хорошая компания, – лицо Иваныча расплылось в кефирной улыбке.

Детишкам интересно, правда, ребят? – он окинул взглядом детей.

– Вижу! Доведёшь, старый, детей до инфаркта, сдадим в милицию! – по округе разнёсся лай, пробудились собаки.

– Брось, мать, уже расходимся. Утро вечера мудренее, друзья. Не забудьте, о чём мы говорили!

Детские головы боязно закивали.

– Дед! – взревела доярка.

– Доброй ночи! – заключил Иваныч и шустро засеменил к своему дому, опасаясь гнева Мстиславы.