Алхимик

Наконец, последнее ожидание, которое поддерживало меня, было верой в то, что всё получится. Я перенесусь в другой мир и проживу НОРМАЛЬНУЮ жизнь.

Большего я не желал. Потолком моих мечтаний, когда я размышлял о том, какую жизнь хочу, являлось самое простое, тихое, обычное существование. В нормальном мире. Чтобы я мог видеть зелень и синее небо, говорить с другими людьми, живыми и здоровыми. Чтобы не быть одним из последних, кто остался на руинах.

Я думал только о том, какая это будет жизнь. И никогда о том, в какое тело попаду.

Очнулся я в палате. Не сразу пришло понимание, что это именно палата, да ещё и больничная. Белые стены, мягкая постель, подушка и одеяло, улыбчивые медсестры и серьезные врачи. Ещё и еда три раза в день, которая выглядела свежей. Более того, такой она и являлась!

Первое, что удивило, – это, конечно же, постель. Она была мягкой. И вообще была. Мягкость такая, что я растерялся и почувствовал, что тону. Справившись с ощущением и разобравшись, что это не смертельно, увидел перед собой женщину.

Она почему-то посмотрела на меня расширившимися глазами и что-то прокричала. Я не понял что, думая о том, какая на ней чистая и целая одежда. От этого зрелища я облегченно выдохнул.

В мертвых мирах нет чистой одежды. Тем более такой белоснежной. А значит… Я боялся признать это, но факты говорили сами за себя – моя задумка удалась.

Чувствовал я себя неважно. Эйфория и облегчение затопили меня, нервная система не выдержала, и я отключился. Когда очнулся, увидел взрослого мужчину.

Старика с седой бородой. Это было ещё одной прекрасной новостью.

В этом мире можно было дожить до старости и выглядеть пристойно.

Меня осматривали, что-то спрашивали и говорили. Потом накормили. Тут-то я и узнал, что у них есть свежая еда. Да ещё и разнообразная.

На задворках сознания билась мысль, что это всё может быть обманом. Я вполне мог валяться у себя в мире, корчиться в судорогах и галлюцинировать. Но, если это так, мозг хорошо постарался, чтобы породить настолько четкую реальность.

А если её нельзя отличить от настоящей, то зачем беспокоиться?

Постель, пища и живые люди относились к приятным открытиям. Дальше начались неприятные.

Я очнулся в теле мелкого пацана. Пара недель ушла на то, чтобы моя душа поглотила его душу. Не готов с уверенностью утверждать, что всё произошло именно так. Я смог освоить какую-то часть памяти мальчика. «Вспомнил», как его зовут, кто его родители и даже смог разобраться, почему нахожусь в больнице.