О пользе вреда

Вы будете до бесконечности пререкаться со своими «помыслами», борясь с самолюбием, завистью или высокомерием, а всего-то и надо, что посмеяться над собой, а порой и подурачиться. Но юмор больше любой терапии. Иногда мне кажется, что именно в юморе кроется тайна смирения и благодарного ликования перед Лицом Божиим. А потому юмор требует воспитания зрения. Если хотите, это духовное упражнение.

– Да, но прилично ли смеяться людям верующим? Не оскорбит ли это чуткую душу, не посеет ли соблазн, не подтолкнет ли к кощунству?

– Людям, ищущим мудрости, без юмора никак не справиться, а христиане – это именно те люди, которые призваны к мудрости, значит, им без смеха не обойтись, в том числе над собой и прежде всего над собой.

Кроме всего прочего, юмор – это способ описания реальности, особый язык, схватывающий тончайшие оттенки действительности, которые ускользают от более взрослых языков и жанров.

Только не подумайте, что в этих текстах скрыт тайный смысл, шаржи на известных людей или сатирические разоблачения.

Ни в коем случае! Это просто шутки, которые я писал для друзей. Им было весело, а мне было радостно вдвойне от их улыбок. Вот и вся история.

Если вы хотите посмеяться, вам сюда. Если вам хочется серьезного разговора с элементами критики и обличений, поищите на соседней полке.

– Савва, не увлекайся! Ни в коем случае не публикуй это! Ты себе навредишь!

– Надо ли беспокоиться по поводу вреда тому, кто написал книгу с таким названием? Тем более что множество людей завалили меня вопросами: «Мы читали на фейсбуке ваши рассказы „Из раннего“.

Вы цитируете книгу „О пользе вреда“. Где ее можно добыть?»

Теперь вы знаете ответ на этот вопрос.

Шесть столпов самооценки

Отец Фермопил поехал в Индию и выучил весь санскрит. Потом ходил по монастырю важно и все бормотал:

– Хоть я и не красивый, и жизнь моя не удалась, но, по крайней мере, я знаю санскрит.

Очень себя уважал за это.

Наместник, бывало, спросит:

– А что там Фермопил делает?

– Уважает!

– Ну, хоть чем-то занят.

Путем всея земли

Про отца Спублия много говорили. Умел он принимать разные живописные позы. И откуда столько чувства в человеке? Смотришь, и в груди волнительно. Мертвого растревожит, только глазами смотри! То в благородной задумчивости застынет, то в философском предчувствии замрет. И так многозначительно изгибался – словно и не человек, а бровь испанская. Преуспел в этом значительно, так что издалека приходили удивляться.