Пляж

Помнишь ты мне анемометры без фондов отпустил, а без них, между прочим, у нас цех большой закрыть могли, так что не просто, друг из Ташкента приехал, а партнёр! Под такое не откажет.

Является после работы, билетали па паровоз машет. Полный порядок. Утром вояжируем.

Супружница выделила Боре, из семейного бюджета стольник, с наказом, чтобы в рамках держались . На три дня этого более чем достаточно, так что не перестарайтесь.

Сумма, даже по курортным меркам, образовалась приличная.

Спозаранку мы уже на вокзале.

Паровоз, дизель то есть, подруливает к перрону с точностью немецкого трамвая. Места сидячие. Ехать 4 часа. Завтрак с собой. Питаемся бутербродами, запиваем их из грелки. За окном малоросско– молдавский пейзаж. Сплошь сады , виградники . Девки грудастые погляд за урожаем устраивают, да ватага босоногих малолеток вокруг них вертится. Мужиков не видать, прям как у нас в Узбекистане в уборочную страду. Думаю они по ночам устают настолько, судя по многочисленной дитячей поросли, опосля чего им сам бог велел, по утрам отсыпаться, да опохмемеляться, для набору сил. А баба , она и есть баба. Ей то что. Привычная, утром с петухами вставать. Вот пусть и оздоравливливается на свежем воздухе в колхозном саду и ни какого ей санаторию не надо. Благодать .

Так за оконными видами, да за грелкой незаметно прикатили в Одессу.

Духота. Да ещё с моря ветерок , не то что веет, а лениво подталкивает в лицо это парево.

Остановка трамвая, что в сторону Большого Фонтана пилит, рукой подать, метров в ста от перрона, за уголком.

На остановке народу не много. Полдень. У дачников сиеста обеденная. Пейзаж на остановке на левитановский никак не тянул. Он ограничивался парой акаций, прикрывавших своей тенью, труженников одесского фронта курортных услуг. Старый еврей, в видавшей виды соломенной шляпе, времён НЭПа , с барабаном спорт-лото, пристроившимся на трёх дощатых ящиках, да толстенную продавщицу минеральной воды, с агрегатом на колёсном ходу с тремя разновидносями сиропа в стеклянных ёмкостях, вокруг которых роились клубы ос и мух. Крик стоял невыносимый. Как только наяда от одессторга, переставала горланить, заученную тираду о пользе местной воды, усугублённой местным же сиропом, с целью набрать в кессоны своих лёгких порцию парного воздуха , как тут же, соломенная шляпа выдавал свою арию о рубле. Столько стоил, свёрнутый и запечатанный пистоном билет лотореи.