Удар «Молнии»

«Клопа» они засадили довольно искусно: раздвинули лицевую сетчатую ткань на репродукторе и опустили туда приборчик. Репродуктор был старый, доставшийся по наследству от бывших хозяев дома и имел счастливую судьбу. На него ни разу не покушались воры, и он все время стоял на кафельной печной полке под самым потолком, покрытый слоем пыли, как защитной сеткой. Так вот эти «орелики» не смахнули ни пылинки, запуская «клопа», а в том месте, где раздвигали нити ткани и стряхнули ее, аккуратно припудрили снова.

Но если смотреть в косом свете, эта «заплаточка» слегка выделялась по тону. И все равно в доме у генерала работал неплохой специалист по литерным мероприятиям, прошедший подготовку в системе КГБ. А вот радиомаяк под крыло машины засадили дилетанты либо спецы, имеющие какую-то другую школу. Прибор был импортного производства, на магнитной присоске, однако на русских дорогах он немедленно оброс грязью, отяжелел и стал медленно сползать. Хороший трясок на яме, и – привет! Отвязался «хвост»… Но, возможно, хотели и перемудрить генерала, зная, что он уж никак не станет искать маяк под крылом.

Дед Мазай собрал на стол, разложив пищу в тарелочки, чтобы не дичать с первого дня, достал бутылку армянского коньяка – все-таки начало дачного сезона! – и только опрокинул рюмку, как услышал внизу осторожный стук в дверь. А мультитон молчал себе и молчал! Он отключил на приборе звуковой сигнал, дослал патрон в патронник и, спрятав пистолет в задний карман брюк, пошел открывать.

– Ну у кого-то и нюх! – нарочито громко заворчал он. – Только сел выпить в одиночку – вот тебе и гости… Кто там?

– А вот открывай, так увидишь! – раздался за дверью веселый и благодушный голос. – Открывай, дед Мазай, обниматься будем!

Полковник Сыч так бы не врывался, да и голос был не его… Генерал включил свет в передней и повернул ключ в замке. На пороге стоял и улыбался человек лет пятидесяти, седоватый, чисто выбритый, слегка скуластый, большие черные глаза, брови слегка вразлет, похож одновременно и на обрусевшего кавказца, и на еврея, и на хохла с Южной Украины.

– Зашиби бог лаптем – не узнаю, – откровенно признался генерал. – Но все равно заходи, признавайся.

– Так я и думал! – засмеялся гость, расстегивая белый плащ. – Значит, богатым буду, Сергей Федорович… Ладно, так и быть, напомню!

Он снял с шеи белоснежное шелковое кашне, обмотал им голову, соорудив чалму, и сделал взгляд оловянно-тяжелым.