Пикник на краю одиночества

На этот раз он заставил себя повернуться лицом к приятелю. В конце концов, тот навещал Лея не чаще раза в год. Но Роман все еще сидел, задумчиво глядя в пространство поверх его плеча.

– Когда приедет Катя? – решился Лей нарушить молчание.

Роман встрепенулся.

– Обещала к половине десятого быть, – сообщил он охрипшим от недолгого молчания голосом.

В этот момент яркий луч ударил в край зеркала, висящего в коридоре, и у Лея «молнией» в голове промелькнули, едва схваченные сознанием строчки:

Последним светом зеркала

Горят, прощаясь, на закате.

Луч исчез с зеркальной поверхности, а он вернулся к разговору.

– Будем ждать, – сказал он, пытаясь додумать четверостишие до конца.

Но это никак ему не удавалось.

– Ты не очень удивляйся, когда ее увидишь, – предупредил Роман.

Лей усмехнулся.

– Я видел ее последний раз вроде как лет пять назад. Трудно тут чему-либо удивляться. Я скорее удивлен, что вы теперь вместе…

Он хотел еще что-то сказать, но замер остановленный напряженным выражением лица своего приятеля.

– Дело как раз в этом. Я хотел тебе как раз рассказать, – он нервно покашлял. – Сначала думал просто предупредить, чтобы ты ее об этом не спрашивал. А теперь думаю, расскажу, и ты поймешь. И все станет как прежде.

По комнате наперегонки потянулись тени, и Лей приготовился слушать собеседника, досадуя на этот некстати случившийся посреди такого чудесного заката разговор. Да и какие разговоры могут вестись на закате.

Это было три года назад.

Осенью, в октябре, – медленно, словно анализируя каждое подбираемое им слово, начал Роман. – Катя приехала ко мне в Москву. Вдруг, оказалось, она собирается замуж и уехать.

– Так уж и вдруг? – усмехнулся Лей, мысли которого были заняты больше упрямым нежеланием двух стихотворных строчек, родившихся в его голове, превращаться в четверостишие, чем повествованием собеседника.

– Для меня это оказалось вдруг, – без тени улыбки ответил Роман и продолжал: – Мы сидели с ней в баре, говорили о том, о другом.

И неожиданно я отчетливо понял, что не должен потерять возможность видеться с ней. И чтобы это предотвратить пойду на все. Не помню точно, что я там нес, только сказал даже, что ревную ее, потому что все еще люблю.

– Сильный ход, – лениво откликнулся Лей по-прежнему завороженный тускнеющими закатными красками.

– Люблю, но не так, как она себе это представляет…

– Так и сказал? – с неподдельным интересом спросил Лей.

Роман кивнул.