Незабытый обманщик

В этой истории меня радовало только одно: что она будет короткая. А главное, что кроме той самой брошенной невесты, никто не верит в то, что с ее женихом что-то случилось. Поначалу так думал и я.

Я быстро записал координаты этой подруги, которую звали Наной, и, распив по чашечке кофе с Зоей, прогулялся вместе с ней по ее крутому бутику дизайнерской мебели.

По пути домой я думал о том, чтобы поспать, настолько благоприятной, мягкой и уютной была атмосфера в этом бутике. Если б было можно, то я поспал бы и там, в подушках.

Просто рай для тех, кто не любит встать с дивана, с также для лиц склонным к унынию, обжорам, тунеядцам и прочим ленивцам, к коим относил себя и я, грешный.

Вторая глава

К этому времени я работал детективом уже два с половиной года, у меня были неплохие отзывы, поэтому я с большим удовольствием называл это своей профессией.

– Добрый день, – позвонил я по телефоне Нане Дмитриевне, – Я частный детектив – Борис Радов.

Не успел я продолжить свое представление и рассказать о своих заслугах, как она расплакалась в трубку и сообщила мне, что очень долго ждала моего звонка.

– Мне никто не верит, но я точно знаю, что он просто так не мог оставить меня, прямо перед свадьбой. Мы планировали! – с горечью произнесла она. – Он всё знал обо мне, а я о нём. Когда мы можем с вами встретиться? – через паузу произнесла она со вздохом.

– Когда хотите, – сказал я, понимая, что переубедить ее будет сложно, но возможно.

Обычно женщины, пребывающие в плену иллюзий, не сразу верят фактам, но если фактов много, то они сдаются и смотрят правде в глаза.

За то, чтобы я открыл ей глаза на правду, мне платила ее подруга, и я был рад стараться за деньги. В этот же день мы назначили встречу у нее дома. Я поехал к ней, совершенно не думая об этом, как мне казалось, обреченном на успех деле. Ну а что о нем думать, всё же понятно.

***

Открыла мне дверь Нана. Поначалу я подумал, что это ее помощница по хозяйству или ее знакомая, зашедшая к ней в гости, потому что я совершенно иначе представлял ее наружность.

Я не рассчитывал увидеть перед собой очень современную, очень худую женщину с лебединой шеей и ультракороткой стрижкой на черных, как смоль, волосах. Этот образ до сих пор не выходит у меня из памяти, особенно ее темные-темные, как ночь, грустные, пронзительные глаза. Если бы она жила в 19 веке, то, наверное, у нее не было отбоя от художников, жаждущих нарисовать ее портрет, настолько она обладала нетривиальной внешностью.