Дамская сумочка на ведро картошки

Дамская сумочка на ведро картошки

Алла Лютая

Книга «Дамская сумочка на ведро картошки» рассказывает от первого лица про жизнь девочки Аллы, с того момента, как на свет появилась её младшая сестра. Любовь и забота о малышке наполняют детское сердечко восторгом и радостью. Захватывающие истории и маленькие тайны, которыми заполнен каждый день в жизни сестёр, делают их жизнь полной приключений. А семейный отпуск превращался в невероятные путешествия. Уехав в пятнадцать лет в другой город на учёбу, девушка попадает в круговорот бесконечных встреч, непредвиденных историй и эксцентричных ситуаций. Самостоятельная жизнь учит ценить дружбу и приходить на помощь своим друзьям. Что скрывает в себе любовь? Красивый парень или надёжный человек? Выбор, который за тебя никто не сделает.

Алла Лютая

Дамская сумочка на ведро картошки

Возраст, как и любовь, скрыть невозможно.

Моя маленькая младшая сестра спала на руках у мамы. Я внимательно смотрела на этот пушистый свёрточек в пелёнках и удивлялась какой микроскопический носик у неё. Малышка открыла глаза. Большие серые глаза. И тоже пушистые. Внимательные и бесконечно добрые. Она смотрела прямо на меня.

– Вот, Алла, это твоя сестра. Как ты хочешь её назвать?

В мою детскую, и, наверное, одинокую жизнь вошла новая родная девочка, которой суждено было стать моей младшей сестрой.

– Ира. Я хочу, чтобы её звали Ира.

Конечно она была смешная и удивительная, восхитительно удивительная. А смешная, потому что маленькая. И её очень хотелось потрогать, и поцеловать, и погладить. Розовый ребёнок в милых складочках на пухленьких ручках и ножках нежно барахтался в пелёнках.

Итак, моя жизнь разделилась на неосознанное детство без сестры и, вдруг ответственная жизнь, когда ты – старшая сестра.

Когда малышка простудилась, и мама начинала её усердно лечить, то Ируська плакала ещё до того, как ей ставили горчичники. И причитала, что ей уже печёт. Я упрашивала маму, чтобы и мне поставили горчичники за компанию, и пыталась убедить сестру, что это очень даже хорошо. И совсем не печёт, а немножко щекотно.

– Это от твоих щекотно, а от моих печёт, – плакала Ируська.

– Так давай поменяемся: я возьму твои пекучие, а тебе приклеим мои щекотные, – предлагала я бартер.

Мы менялись, нервно обговаривали новые ощущения, пытаясь понять разницу, пока вдруг Ируська не начинала реветь снова.

Мне нравилось смотреть, как мама купала её. Маленькая сестра становилась весёлой и беззаботной.