Колыба

И в батальоне плохого о нем не говорили. Но Кате он казался … несерьезным. Но делать нечего. Выбирать не приходилось. Надежная, проверенная – перепроверенная Ксю нынче не в теме. И не будет с ней еще много-много месяцев. Или лет. А может больше никогда не вернется «на охоту» Наверно, все-таки правы те, что говорят, мол, война не женское дело. Семья, дети – вот оно настоящее бабье счастье. «Бред, – отогнала Катя несвоевременные мысли. Думки прошли по спирали и вернулись обратно. – Тфу! Верно тренер говорил: «Или у тебя яйца, или манда.

Независимо мужик ты или баба!» А Ксю, все-таки, оказалась мандой. Залетела, шлендра!»

– Видишь? – раздраженно переспросила она, возвращаясь в реальность.

– Где? – «штурман» долго наводил бинокль. – А, да. Вижу.

– Что там у них?

– Да фиг его знает. Говорю же, за два дня никаких особых движений не наблюдал.

– Маскировка торчит. Видишь?

– Ну вижу. И что? Катюх, нет у них минометов. Зуб даю. Если «гасить», только пулеметами огрызнутся. А тут, – боец оторвался от бинокля и махнул сначала влево, затем вправо, – там на склоне «лежку» соорудил.

И там две. Одну внизу, вторую повыше. Да здесь неделю можно «охотится», патроны бы только подносили.

– Если не минометы, – задумчиво сказала Катя, разглядывая в «оптику» вражеские позиции.

Действительно, место у них отличное. Растительность умеренная, то, что надо. Пригорок удобно возвышается. К тому же перерыт овражками. В случае шухера не парясь можно перекинутся на обратную сторону. А там и наши пулеметами достают.

Прикроют. И все равно, под ложечкой ныло – что-то не то. За час наблюдения, Катя не заметила никакого явного движения. Судя по всему, окопные ходы глубоки. А открытые пространства укрыты железобетонными плитами и мешками с песком. У пулеметных точек, Катя насчитала таких две, можно было заметить шевеления, но для прицельного выстрела этого явно недостаточно. Да и стрелять она не спешила.

– Нет минометов. Отвечаю. До меня Паша Зубр наблюдал. Неделю. Мины не подвозили. Только жрачку и «легкое».

– Зачем подвозить, если не расходуют.

– Что не расходуют?

– Мины, придурок.

Катя сползла вниз. Аккуратно накрыла оптику и отложила винтовку. Перевернулась на спину. Солнечные лучики приятно облепили лицо. Сквозь закрытые веки, как в калейдоскопе, танцевали бурые пятна.

– Катюха? – позвал ее Сеня. Он тоже отложил бинокль, и сполз от края овражка.

– Что? – неохотно ответила она вопросом.

– Ты, это … – начал боец и замялся.