ЛюБоль

Нет…не только потому, что она разрушила его планы по обогащению, и не только за то, что в ее присутствии его скукоженная и годами спящая плоть восставала, причиняя неудобства, он ненавидел ее за несколько ожогов на своих пальцах…после этого они утратили чувствительность. Отец Даниил не мог избавиться от навязчивых мыслей о дочери Лебединского. О ее голом теле, совсем юном…там в душевой кабинке в монастыре. Когда он со свечой в руках подглядывал, как она моется. Девушка намыливала тело, терла белоснежную кожу мочалкой, мыла себя между ног, и священник впервые в жизни испытал дичайшее сексуальное возбуждение, глядя на ее полную грудь с розовыми сосками, которая колыхалась в такт ее плавным движениям, глядя на длинные ноги, между которыми, он знал, его ждут врата чертовой бездны и сладкого разврата.

Он произносил молитвы, ощущая, как под пальцами проносятся искры, и каждая вена в его собственном теле вибрирует от бешеной энергии, которая проходит сквозь него. Он схватился за пламя свечи…но кончики его пальцев были в масле и вспыхнули с адской силой. Он чудом сдержался, чтобы не заорать, бежал к себе в келью, смачивал руки в холодной воде, дул на них, но пальцы обгорели до мяса. А еще…под длинной позолоченной рясой на штанах священника осталось мокрое пятно от растекшейся спермы…когда он все же кончил, глядя на белоснежную женскую грудь, то именно в этот момент и сжег свои пальцы.

По ночам он хлестал себя по спине, чтобы унять отвратительные фантазии и грязные желания, которые лезли к нему в голову.

Ему, могущественному и сильному, давшему обет безбрачия и испытавшему свой единственный оргазм, глядя на красноволосую дрянь. Это она виновата, проклятая ведьма. Она искушает его только одним своим видом. Напоминает ему о падении.

– Погиб? – Ольга сжала руки в кулаки и сильно побледнела, а ее глаза казались настолько яркими, что священнику захотелось их выцарапать, чтоб не соблазняла, – Человек, который посвятил себя горнолыжному спорту, просто взял и погиб? Он катался, как сам дьявол! Я в это никогда не поверю! Я думаю…что Артема убили!

– На все воля Господа! И не смей сравнивать Артема с дьяволом!

Девушка вздернула подбородок, продолжая смотреть в глаза священнослужителю с вызывающей дерзостью.

– После смерти моего брата Огнево теперь принадлежит мне. Я могу вступить в права наследия. Не стану ждать и минуты – завтра же выезжаю.

– Твой отец был бы против этой поездки.