Ведьмин клад

Ведьмин клад

Татьяна Владимировна Корсакова

Любовный амулет

Множество преданий связано с золотом, ведь оно издревле притягивает к себе человека, пробуждая в нем самые низкие чувства – жадность, жестокость и зависть. Одна из историй, что рассказывают друг другу люди, связана с могущественной ведьмой, хозяйкой золотых приисков в сибирской тайге. Говорят, она может не только щедро одарить, но и погубить в отместку за нанесенную когда-то обиду. Настя не искала золота. Она хотела лишь покоя и уединения, чтобы забыть об ужасном предательстве, которое ей удалось пережить.

Не по своей воле оказалась она втянута в страшный водоворот, что закрутился вокруг заветного клада. И теперь главная задача для нее – просто выжить.

Татьяна Корсакова

Ведьмин клад

Демьян Субботин. Сибирь. XIX век

Еловая лапа больно хлестнула по лицу. Демьян чертыхнулся и тут же торопливо перекрестился. Вот же гадские места! Изживают из человека все божеское, оставляют только черную, в самую душу вгрызающуюся тоску да алчность, от которой спасения никакого нет.

Золото, золото! Уж как он уговаривал брата уехать, не оставаться в этой глуши, на прииске этом проклятом. Да разве ж Акима переупрямишь! «Погодь, брат, еще чуть-чуть – и явит нам Господь свою милость». Дурак, неужто не видит, что нету тут Бога и милости никакой нет, а кто есть, о том и думать страшно.

Ведьма! Как есть ведьма! Очи зеленые, что молодые еловые иголки, а волосы рыжие, как лисья шкура.

И сама точно лиса – верткая, текучая. А смотрит так, что аж сердце занимается – бежать хочется куда глаза глядят, чтоб только подальше от этого мхом поросшего леса, от Лисьего ручья, прииска этого ненавистного, от нее – ведьмы…

Зима ноне выдалась ох какая лютая и снежная, даже старики таких холодов не помнили. По весне, как начал снег сходить, лес превратился в непролазное болото, а Лисий ручей – в реку такую, что без страху и не перейти. Валуны из воды торчат здоровенные, а поди ж ступи – склизко все, ненадежно, того и гляди в воду свалишься.

Утонуть не утонешь – плавает он хорошо, с младенчества на Волге-матушке рос, – а вот хворь какую подхватить, как Аким давеча, – это запросто.

Аким удалью своей завсегда любил похвалиться. Да и не понапрасну: рослый, плечистый, лицом хорош. Не то что он, Демьян. Все, чего старшему с избытком судьбинушка пожаловала, того младшему скупой рукой отмерила.