Красной нитью

– Э-эм-м … Вы сказали, откроете мне какую-то истину… – напомнила она.

– А, да! Истина – вот она, прямо перед тобой! – и он указал ладонью на тянущуюся над рекой нить.

– Нитка – истина?! – недоверчиво воззрилась на него девушка. – Да вы издеваетесь, дядюшка?!

– Это не просто, как ты говоришь, нитка. – Его голос оставался все таким же ровным и спокойным. – Это красная нить судьбы.

– И-и-и… что?

– Она связывает тебя с твоей судьбой, с твоей половинкой, которая предназначена тебе.

– Пф-ф-ф… – опять не выдержала девушка.

 – И где эта половинка? Что-то я никого, кроме вас, тут не вижу.

– Конечно. Потому что тут его и нет, – слегка приподнял уголки тонких бесцветных губ Юэ Лао.

– Ну, так, может, тогда покажете мне его? – уперла она кулаки в бока, насмешливо глядя на старика.

– Не могу, – покачал он седой головой.

– Нет, вы точно издеваетесь! – воскликнула девушка, притопнув ножкой. – И как я тогда пойму, что он – именно тот самый?..

И тут же почувствовала, как нить едва ощутимо натянулась, завибрировала, словно там, на другом конце ее, кто-то потянул, давая девушке знак… Какой?

– Поверь мне – поймешь! – голос старца звучал с уверенностью.

– Да что за ребусы-то?! – вскричала Мин А и… проснулась.

Она лежала в собственной постели. А в окно уже заглядывало сентябрьское утро.

«Ах, чтоб тебя! Что за фигня приснилась!» – ругнулась про себя девушка. И шумно выдохнула.

Надо вставать! Ведь сегодня очень важный для всей их семьи день – день рождения отца.

К юбилею папы они готовились особенно тщательно. Мама две недели занималась подготовкой праздничного банкета, договаривалась с рестораном, рассылала официальные приглашения гостям. Мин А, как могла, помогала ей.

Хотя сама снова была по самую макушку загружена переводом очередной книги – романа итальянского писателя, который собиралось напечатать издательство. То самое, с которым последние несколько лет сотрудничала Мин А.

Кён Мин, конечно, как всегда, пропадал на своей службе.

Но последнее время, при встречах на семейных ужинах девушка замечала, что ее близнец неуловимо изменился. Словно в его жизни – в той ее части, в которую он не впускал никого, даже сестру и родителей – появилось что-то такое, что сделало его мягче, спокойнее и… умиротворённее, что ли.

Они были близнецами и всегда очень тонко чувствовали друг друга. Мин А всегда знала, когда брату плохо. Так было во все времена, с раннего их детства.