Принцесса

Опустившись на табурет с облупившейся синей краской, уронила голову в ладони, уперев локти в стол.

– Скоро день рождения Полинки, а денег на подарок… да что там, на подарок, даже на торт нет! А дочка так мечтает о кукле!

Марина взяла со спинки стула шерстной платок, набросила на плечи. Открыв чугунную заслонку печи, подкинула на тлеющие еще угли несколько чурбаков, лежащих тут – же, рядом.

– Вдобавок еще и Кондрат запил. – приблизила ладони к пляшущим языкам пламени. – Что делать – ума не приложу! Хорошо Полинку к папе отправила.

Марина горестно вздохнула и заварила чай прямо в чашке, щедро насыпав смесь чая и ароматных трав. Вернувшись в спальню, начинает одеваться. Платок с плеч повязала на поясе.

– Эх, старость не радость! Мне только сорок, а радикулит уже покоя не дает. Одна дочурка греет сердце.

Марина вернулась в кухню, надев стеганую жилетку. Присев на скрипучий табурет, неторопливо пьет чай, дуя перед каждым глотком поверх кружки.

– Что с Кондратом происходит?! Он же так хотел девочку! Пусть и поздний, но столь желанный ребенок! Что ж нам так везет в этой жизни!

Лампочка под тканевым абажуром замерцала, потом и вовсе погасла. Слышно чирканье спички по коробку, язычок пламени перекидывается на маленький огарок стеариновой свечи. На стенах сразу же заплясали неясные тени, придавая маленькому помещению гнетущий вид. Марина прижала ладонь к груди, зябко передергивает плечами.

Затрещал механизм настенных часов. Но из открывшегося окошка ожидаемая кукушка не вылетела. Оно открылось и закрылось пять раз.

Марина отодвинула от себя чашку. Направилась было в сторону сеней, но вернулась. Встав перед иконами в углу, зашептала слова молитвы. Перекрестившись, Марина поспешила на работу.

***

Кондрат, проваливаясь в снег по колено, упорно возвращался на протоптанную дорожку, ведущую к деревянным домам, построенных в хаотичном порядке.

Заборы были едва видны, столько снега навалило за ночь. Из закопченных печных труб клубились столбы дыма. Кондрат шел без шапки, потому седые волосы не прикрывали большую лысину. Ватная телогрейка расстегнута, потому ему приходилось придерживать развевающиеся полы рукой. Ветер швырял в лицо мельчайшие снежинки. Кондрат чертыхался, ругался беззлобно на непогоду и вытирал лицо грязной ладонью.

Шел Кондрат неуверенно, часто оступался.