Огненное сердце вампира

Он, великий и ужасный учитель физкультуры, очень любит баскетбол, а вот студентов, особенно студенток, глупых, ленивых и размалеванных, просто терпеть не может.

– Девки, прикиньте! – староста группы, статная, энергичная, блестя очками и раздувая ноздри на румяном лице, подскочила к нам. – У нас в этом году новая дисциплина появилась. «Энергоотдача и энерговостановление» называется. А вести будет вампир! И зовут его Хальвар, как того монстра из Центра. Я просто в шоке.

– Добро пожаловать на второй курс, -проговорила Дашка, бледнея.

Нижняя губа мелко затряслась, а в смородиновых глазах заблестели слёзы.

– Ну что ты, Дашенька, – Ленка потянула подругу к стоящим вдоль стены, деревянным лавкам. – Может, это другой Хальвар, мало ли Хальваров на свете? Забудь и живи дальше, ты же не можешь реагировать вот так на каждого вампира. Сколько у тебя их в жизни будет?

– Лен, – я тронула старосту за плечо, напомнив о своём существовании. – Может, отпросишь её с пары?

Староста обернулась, обдав меня душной волной своего неудовольствия.

Ощутив на себе дыхание этой волны, я отступила назад. Да что за наказание такое? Все люди, как люди, живут, общаются, ссорятся, мирятся, спорят. И всё это происходит у них легко, безболезненно. Мне же, постоянно, ежеминутно, приходится ощущать на себе эмоции окружающих, их страхи, обиды, радости и раздражения. Они, эти чёртовы чужие эмоции, подобно облакам газа, ударяют в лицо.

– Особый дар! – воскликните вы.

Вот только на кой чёрт мне он сдался? Что мне делать со всеми этими облаками холодного синеватого страха, бурой горьковатой обиды, красного горячего гнева, да и, сказать по правде, чья-то золотистая тёплая радость мне тоже без надобности.

В своих бы чувствах разобраться.

Своё отличие от других людей я осознала в нежном шестилетнем возрасте в детском саду, на занятиях рисования. Мы, важные карапузики сидели за своими столами, выполняя задание воспитателя под названием « Моя семья». Я, отлично рисующая, для шестилетки, изобразила портреты отца, матери, вредной бабки и гиены.

И если другие детишки удовлетворились лишь схематичными изображениями человеческих фигур, то я старательно вырисовывала черты лица, ну и конечно, эмоциональные облака. Красное облако вокруг вечно раздражённого отца, серое – вокруг угрюмой бабки, светло– голубое – окружало нежную маму.

– Что это такое?– спросила воспитательница, обдав меня волной своего непонимания и неприязни.