Два шпиля

– Вай, видит Восшедший, нехорошие дела творятся нынче, – негромко сказал евнух, думая, что Дели полностью увлечена огромной книгой с яркими картинками, – султан Мохсен-Адиль, да продлят небеса его годы, безусловно мудрый и справедливый правитель, и народ его любит – он много делает для простых людей… Но, вместе с тем, возрастает недовольство знати. Вот и опять он повысил налоги лишь для самых богатых жителей столицы. Разумеется, постройка канализации в бедных кварталах поможет избавиться от эпидемий холеры… Но наполненные жиром и золотом пузатые мешки очень неохотно расстаются с деньгами, и я всё чаще слышу очень нехорошие разговоры… А у нашего господина, к тому же, нет наследника…

– Думаешь, я не говорила? – сухая и крепкая, как кость, старая Менке скривила и без того морщинистое, тёмное лицо, закатив глаза.

Раньше она была правой рукой покойной валиде, и до сих пор, не смотря на разменянный последний десяток своего столетия, сохраняла ясный ум и вполне крепкое здоровье. – Тысячу раз! И ведь Сафа всё понимает, и вовсе не против, чтобы муж имел ещё нескольких икбал… Так ведь нет – упёрся, как мул…

– Не понимаю… Почему он отказывается иметь детей от других наложниц? – задумчиво потёр гладкий пухлый подбородок евнух.

– И не поймёшь, дурной старый пень! – фыркнула Менке, которая была старше «пня» почти на сорок лет. – Есть понятие «любовь», тебе недоступное. Да и большинству знати султаната, включая всех бывших султанов, тоже было, видишь ли, не до любви… А Мохсен-Адиль вот не такой.

– Но султанату нужен наследник…

– Султану ещё нет и сорока лет! – категорично махнула рукой нянька. – А Сафе – двадцать пять! И со здоровьем у них всё отлично, хвала небесам.

– Но они уже семь лет не могут зачать… – развёл руками евнух.

– Да… – нехотя ответила Менке. – И это мне не нравится и настораживает. Слыхала я кое-что и кое-что замечала… Очень мне не нравиться, мать его святейшество, верховный имам…

– Между султаном и его святейшеством, верховным имамом, действительно сейчас некоторые разногласия… – осторожно протянул евнух.

– Разногласия! – возмутилась нянька. – Да султан перебирает под себя треть власти и едва ли не половину доходов имамата. И, видит Восшедший, совершенно справедливо, ибо эти зажравшиеся индюки давно позабыли, что призваны нести народу свет веры и служить Восшедшему, а не наполнять свои закрома, пьянствовать и кувыркаться с девками!

– Потише, Менке! – зашипел Валил, испуганно косясь на дверь.