Александр II

Тебе его младенческие лета!

От их пелен, ко входу бури света,

Пускай тебе вослед он перейдет,

С душой, на все прекрасное готовой;

Наставленный: достойным счастья быть,

Великое с величием сносить,

Не трепетать, встречая рок суровый,

И быть в делах своих красой…

Да встретит он обильный честью век,

До славного участник славный будет,

Да на чреде высокой не забудет

Славнейшего из званий: человек!

Жить для веков в величии народном,

Для блага всех – свое позабывать,

Лишь в голосе отечества свободном

С смирением дела свои читать:

Вот правила Царей великих внуку!

Вещим оказалось пророчество поэта, но и его фантазии не хватило, чтобы предвидеть судьбу будущего императора. Воображение часто отказывает современникам. Кто мог представить исход Кондратия Рылеева, читая его стихи на рождение великого князя Александра Николаевича:

Люби глас истины свободной,

Для пользы собственной люби,

И рабства дух неблагородный,

Неправосудье истреби!

Будь блага подданных ревнитель;

Оно есть первый долг царей;

Будь просвещений покровитель:

Оно надежный друг властей.

Старайся дух постигнуть века,

Узнать потребность русских стран;

Будь человек для человека,

Будь гражданин для сограждан…

По утрам Александра Федоровна ходила к заутрене в небольшую, но милую церковь Благовещения и Святого Алексия, ныне самую для нее дорогую. Церковь была за углом Чудова монастыря. На другой стороне Ивановской площади радовал глаз собор Николы Гостунского; она знала, что святой Никола особо почитается на Руси, а это благо для ее Ники.

Но мужу, великому князю Николаю Павловичу, не нравился Кремль, не нравился собор, не нравилась сама Москва. Он сам не мог понять причину своего нерасположения, относя ее к бесконечным московским обедам и сонному существованию Первопрестольной. Не хватало ему подтянутой бодрости смотров, разводов, парадов. Правда, в этот год все искупалось главным – рождением сына.

Старый императорский дворец в Кремле, построенный некогда Растрелли, пришел в полную негодность. В иных местах полы провалились, стены были обшарпаны, обивка на мебели потерта, что особенно резало глаз после привычного парадного уюта Аничкова дворца. Николай предлагал государю перестроить дворец, тот отговорился нехваткой средств, необходимостью восстановить часть кремлевских стен и Никольскую башню, поврежденную французами при отступлении.