Резня на Сухаревском рынке

Бритый навалился на стол, скрестив ноги в грязных сапогах. Скулы его двигались, будто он что-то пережевывал.

В комнате было жарко от кафельной печки, в которой горело два больших куска каменного угля.

Собутыльник лысого был человеком плотным и имел пышные седые усы и золотую цепочку на сером жилете. Поверх жилета он носил белый докторский халат, хотя врачом и не был, а занимал вроде неприметный пост помощника управляющего Шереметьевской больницы. Он держался расслабленно, говорил мало и небрежно.

Небольшой домик, в котором встретились эти двое, стоял на территории больницы и относился к хозяйственным постройкам.

За высокой кованой оградой лежал опустевший по случаю позднего времени Сухаревский рынок. Пожилой давно привык к этому соседству, мало того, он и за оградой чувствовал себя как дома. И имел на это полное право – завсегдатаи антикварных рядов, держатели лавок – все именовали его по имени-отчеству. Опытные воры, приносившие добычу скупщикам краденого, поучали новичков:

– Во, глянь на того.

Это сам Тимофеев Маркел Антонович.

– А кто он, дядя? – спрашивал молодой.

– Большой человек! Да не пялься ты так. Ты коротко посмотри да с уважением. Он тебя запомнит. Он все помнит. Все знает.

Усатый старик действительно обладал феноменальной памятью. И не менее феноменальной способностью добывать любую информацию, поскольку основным его занятием была именно скупка и хранение краденого в дальних помещениях больницы. И он же помогал преступникам попасть в больницу, оформляя их через своего человека в приемном покое по чужим документам – особенно если бандиты поступали с резаными или стреляными ранами.

Тут их записывали как случайно порезавшихся или неудачных охотников.

Сейчас же Маркел Антонович принимал просителя в своих покоях, равнодушно слушая, что говорил ему бритый.

– Отработаю. Вот тебе крест!

Тимофеев безучастно посмотрел, как сидевший напротив перекрестился, и налил себе водки, звякнув горлышком бутылки о стакан.

– Дурак ты, – сказал он беззлобно, слегка картавя.

 – Ты вообще понимаешь, чего предлагаешь? Чем ты мне отработаешь?

– Отработаю! – горячился бритый, косясь на водку. Ему хотелось выпить, но водка была хозяина, а тот не предлагал. – Вот те крест!

– Да хорош уж, – пробурчал Тимофеев. – Послушай, что я скажу теперь. – Он достал из кармана большой платок и вытер усы. – Только за ради твоего братца помогу. Да и ты мне потом должок вернешь. Только договоримся твердо – все, что ни скажу, сделаешь.