Я бриллианты меряю горстями

 – Половина аванса! Были бы у меня какие-нибудь рваные или потертые купюры, да как назло нет такой ни одной!"

Он думал, что можно сделать, чтобы не платить, но в голову ничего умного не приходило.

– Ладно, – сказал он. – Подождите минуту. Сейчас вынесу.

* * *

Гере в затылок светила киловаттная лампа. Зимой, когда в мастерской было сыро и холодно, он любил работать под ее живительными лучами. Но теперь она дублировала солнце, которого этим летом было в избытке.

Он взялся собирать ключи и отвертки. Это была его обязанность – содержать инструментальный стол в порядке.

Макс задержал взгляд на "Ауди", стоящей в дальшем углу мастерской.

– Поезжай домой, – сказал он, вытирая замасленные руки тряпкой. – Уже двенадцатый час.

– Это мы столько провозились? – Гера пожалел о растраченном времени, словно у него были еще какие-то дела, и стал раскладывать ключи на большом железном столе, края которого были щербатыми от пробок пивных бутылок. – Летом, вроде бы, дни больше, а мы едва успеваем.

– Летом машины бьются чаще – решил Макс.

 – Солнце, теплые пруды, вино рекой, девушки, адреналин, высокие скорости… Понял, сынок? Осенью будет легче. Да брось ты эти железяки!

– Лично мне осень будет труднее, – ответил Гера. – Начнутся семинары и зачеты.

Макс посмотрел на него своими ржавыми глазами.

– Зачеты? – недоверчиво переспросил он. – Ты никак еще учишься, Эйнштейн?

– Да, – признался Гера и на его скулах проступили красные пятна. – На курсах по журналистике. Уже купил себе диктофон и фотоаппарат.

– По журналистике? – иронично протянул Макс, кидая тряпку на стеллаж, заваленный инструментами. – Разве этому неблагодарному ремеслу еще нужно учиться? Да это же состояние души! Профессия лжецов и лицемеров! И что, таких умных, как ты, туда принимают?

– Не груби, – беззлобно посоветовал Гера, вытаскивая из сумки полароид. – На платные курсы принимают всех подряд.

– У тебя слишком большие бицепсы для журналиста, – предположил Макс. – Настоящий репортер – это слабое и худое существо неопределенного пола и сексуальной ориентации.

– Болтун, – ответил Гера. – У репортера должны быть бицепсы, чтобы прорываться через кордоны телохранителей к своему герою.

– Деньги некуда девать?

– Некуда, – ответил Гера, глядя на Макса через видоискатель фотоаппарата. – Не всю ведь жизнь жиклеры чистить… Улыбочка! Внимание!.. Снято!

Из аппарата медленно выползал черный глянцевый квадрат. Гера держал его за уголок и с сочувствием смотрел на Макса.