Дело о единственном подозреваемом

Иначе не ходили бы среди людей анекдоты про неумеренное самомнение тжеров или, чего уж там, туповатость дродгов. Но подводить под различные качества количественный критерий, выстраивать из разумных эдакую лесенку… Было в этом что-то кощунственное.

Однако Чиммеул отвечал без тени смущения. Или Тор просто ничего не замечал?

– Теперь понял, коллега Мило! Спасибо за разъяснения. Цель мне кажется вполне очевидной – кроме нас во Вселенной живут еще несколько разумных рас и, хотим мы того или нет, нам приходится с ними контактировать.

Добровольная самоизоляция не лучший выход. Шкала Асошеру, если говорить в первом приближении, определяет допустимую степень близости контакта с той или иной расой.

Йоргенсен попытался разобраться, есть ли в словах шаачанца что-то обидное. Но, сколько ни прислушивался к своим ощущениям, к однозначному выводу пока не пришел. А Караклаич продолжал любопытствовать:

– Но ведь с нами вы знакомы достаточно давно. Как же так получилось, что вы раньше не оценивали землян по своей шкале.

Ханас фыркнул. Вполне по-человечески, надо сказать.

– Не оценивали! Да мы бы и близко к вам не подошли, если бы не ознакомились с оценкой. Просто сейчас коллега Чиммеул почему-то решил, что ее стоит пересмотреть…

– Да! – Чиммеул оскалился. В улыбке или гримасе – этого Тор не очень разобрал. – Да! Именно год совместных полетов дал мне повод утверждать, что оценка несколько занижена. Ты ведь не можешь отрицать, коллега Ханас, что контактируем мы вполне успешно?

Ханас выдвинул нижнюю челюсть чуть вперед.

Мина получилась довольно-таки презрительной.

– Успешно, не спорю. Но я вижу тут исключительно нашу заслугу. Дело вовсе не в какой-то значительной близости землян к шаачанцам, а в наших личных качествах. Я, ты, инвестор Янши обладаем достаточной гибкостью, терпимостью и уравновешенным характером. В противном случае у тебя не было бы повода городить чушь о заниженной оценке.

На этот раз сомнений у Тора не было – Ханас явно зарывался.

Терпимостью, скажите, пожалуйста!.. Разлиться как следует раздражению помешал Караклаич.

– А что, наши гастрономические пристрастия тоже входят в формулу?

Ханас снова фыркнул, а Чиммеул повернулся к Караклаичу.

– Напрямую – нет, разумеется. Но ваша любовь к мясной пищи может скорректировать один из коэффициентов…

– Не может! – перебил Ханас. – А если и может, то в противоположную сторону.