Кангюй. Лаодика

Кангюи?. Лаодика

Марат Байпаков

Нежная дева Лаодика, дочь македонянина Евкратида! Думала ты, что ждёт жизнь лёгкая рядом с богатым мужем, в окружении весёлых подруг. Но судьбой назначено тебе иное: покинуть милую сердцу Бактрию и отправиться в далёкий Кангюй, стать женой степного вождя Кушана, освоиться в жизни кочевой, неспокойной, столкнуться с коварством, познать насилие и не пропасть, не погибнуть, а стать достойной царицей. Справишься ли ты, прекрасная Лаодика?

Кангюй. Лаодика

Марат Байпаков

Корректор Мария Черноок

Иллюстратор Марина Шатуленко

Дизайнер обложки Клавдия Шильденко

© Марат Байпаков, 2024

© Марина Шатуленко, иллюстрации, 2024

© Клавдия Шильденко, дизайн обложки, 2024

ISBN 978-5-0062-1306-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

…Вновь приди ко мне! И от этих тяжких

Мук меня избавь, то, чему свершиться

Жажду всей душой, – всё сверши и в битве

Будь мне подмогой!

    Сапфо[1 - Русский перевод и трактовка песни Сапфо Гаспарова и Ярхо, 1999.

]

178 год до нашей эры, Кангюй, столица Бит-Янь

Вождь Тири прибывает на празднество запоздало последней. Светит наивная весенняя молодая луна. Чавканья не слышно. Пирующие пьяны и громко говорливы. Вокруг столов с едой витает резкий крепкий запах жжёной конопли. При царственной в осанке Тири немногочисленная свита из двадцати мужей и дев, знать племени. Войдя первой в скромный простой шатёр, вождь широко откидывает пологи шатра, занимает единственное раскладное кресло, чинно поправляет складки платья, снимает высокий головной убор.

Почётные места на ковре с подушками по правую руку Тири достаются гостям-дахам Патисаве и Спанте. Прочие же сарматы остаются стоять. Невозмутимая правительница надменно разглядывает пирующих из глубины шатра. Пленённые усуни и эллины не замечают прибывших. Конопляные бани и вино погрузили гостей в шумное веселье. Грубоватая прислуга из нагловатых подростков действует локтями, расталкивает спящих, разрывает объятия друзей. Столы расчищаются от посуды, еды и объедков. Пир закончен. Кости и черепа баранов уносятся прочь куда-то в темноту. Где-то поблизости раздаётся радостный лай собак.

Ночной ветерок, незваный гость, бродяга из степи, приносит приятное дневное тепло, уносит прочь облако дурмана, треплет влажные потные волосы пирующих. Разговоры замирают. На короткий миг устанавливается тишина.