Побег

Не усложняй себе и мне жизнь! Стань продолжателем моего дела».

Каждый из нас делает, хочет или нет, выбор, но не каждый действует в соответствии с ним. Что есть выбор? Только лишь решение и декларация намерений. По большей степени он заранее предрешен, но в соответствии с ним формируется твоя дальнейшая судьба и жизнь.

Говорят, что сын пойдет дальше отца, но в моей жизни сын в конечном итоге пошел против отца и того дела, которому отец посвятил всю жизнь.

Где здесь добро или зло, правда или ложь? Их нет, поскольку каждый выбирает себе, что ему делать дальше, на кого работать и кем быть.

Я выбрал свободу, обманув отца. Если бы я этого не совершил, то стал бы переделанным существом, покорным и послушным чужому управлению.

И где здесь хорошо или плохо? Я выжил и смог совершить главное в своей жизни: постепенно стать самим собой – сильным, смелым и уверенным в себе лаэсом, опирающимся на себя.

    Аэлс Ту Обинро. Из дневника

С высоты прожитых лет возвращаясь сознанием к юным годам, когда я только лишь начинал осознавать себя, как личность, когда многое то, что было заложено в меня изначально за первые шестьдесят три года жизни только лишь начало сдавать свои позиции, я, тем не менее, испытываю чувство некоторого удовлетворения.

Тот юноша, которым я был, когда только лишь начал проживать вне дворца, во многом симпатичен мне, хотя, если честно, и далек. Да, я многое прошел, многое повидал, успел пожить среди представителей всех без исключения цивилизаций, существовавших на Фаэтоне, стал валбом (мастер первой, второй или третьей ступени познания), а потом достиг и положения воцелла (мастер седьмой, восьмой, а чаще девятой ступени познания по девятибалльной шкале), став к моменту написания истории о своей жизни ведущей личностью, но я не забыл свой исток.

Мысль о том, что я урчай (наследный принц), поначалу наполняла меня гордостью и значимостью, высотой положения. Прошло всего несколько лет, и я корил себя за то, что я принц, а не лаэс (фаэтонец) из среднего сословия.

Мне претило мое происхождение, мое высокомерное отношение к окружающим, мой апломб и амбиции, важность, как будто я пуп мира и все должны передо мной преклоняться. Так меня воспитывали и таким я стал, отчаянно прожигая первые 62 года своей жизни.

Земными словами говоря, я подался во все тяжкие. Трудно не найти пороков, наслаждений и удовольствий, которым я не предавался. Я попробовал все, почти убив себя и свое здоровье, придя к 62 годам пустышкой.