Петля Линча

Люк сказал, что придет к ужину:

– Буду к ужину, сестренка, – потрепал меня по голове и умчался верхом на старенькой "Ямахе".

Помню, как мама приготовила гуся. Мы ели запеченное мясо, родители смеялись над серией "Истэнда", ворковали, и я совсем забыла о брате. Он так и не вернулся.

Куда ты пошел, Люк?

Магазин, заправочная, церковь, кинотеатр… Я везде спрашивала.

– Майа, ты помнишь, какой вопрос я задал?

– Да, мистер Ходжсон, – что-то насчет треугольников, которые нарисованы на доске и у меня в тетради.

Равнобедренные треугольники, правобедренные треугольники… Неравномерноголеностопные триллепипеды.

– Ты ответишь или оставить после уроков?

За окном стоянка и низкий заборчик; белоснежное поле, даунхаусы Ньюфилдс и… море. Не будь его, я бы, наверное, задохнулась, точно рыбка на песке.

Еще там пляж и пути железной дороги – они скрыты гребнем холма, но зато видно, когда проносятся мимо извилистые тела поездов. Всякий раз появляется муторное чувство, будто я опоздала на какой-то важный рейс.

Так странно…

– Майя!

– Да… мистер… Ходжсон…

Сейчас день. Солнце блестит на снегу, на обледенелых поручнях и стеклах машин. Я расслабляю взгляд, и предметы тают, размываются разноцветными пятнами.

Красное – мистер Ходжсон. Голубое с золотистым – Ариадна. Черное с зеленым – Эми; она корчит рожицы и, как мельница, машет руками-лопастями: пытается мне что-то подсказать.

– Майа, садись на место, – вздох учителя долетает до меня волной теплого воздуха. Судя по запаху, Мистер Ходжсон ел недавно бутерброд с сыром и луком.

Господи, как душно. – Зайдешь после уроков.

Люк? Я точно видела его спину – в темно-синей куртке с плечиками-погонами – там, за автомобильным кругом.

– Люк?! – бегу по улице; край капюшона трясется перед глазами и закрывает обзор. – Люк?!

– Куда ты? – обиженный голос Эми сзади. – Мы же в "Макди" собирались! Майя?! Чокнутая…

Падаю, обдираю нос и щеку о шершавый наст. Морозный воздух огнем врывается в легкие – я хриплю и не могу никак отдышаться.

Да и не вижу ничего толком – капюшон сполз почти до носа. В голове гулким эхом отдаются удары сердца.

Когда прихожу в себя, брата и след простыл. Люди вокруг, кто с укором, кто с боязнью, посматривают в мою сторону. Одна пара с пакетами из супермаркета Моррисона помогает подняться. Женщина очень красивая.

– Ты не поранилась?

– Нет… Нет, все нормально, – лицо на самом деле саднит, и не проходит одышка.

– Ты кажешься знакомой.