Мое белое лето

Мое белое лето

Николай Иванович Хрипков

В то лето я отправился в рейс на самоходке вместе с другом. Его мама работала коком. Самоходка шла в низовья Оби с грузом.

Николай Хрипков

Мое белое лето

Было это в далекие шестидесятые годы прошлого века. Я закончил пятый класс. Впереди было долгое лето с купанием на речке. Походами на далекий Новый Затон, где мы делали шалаш, ловили рыбу, зажаривали ее на костре. И чувствовали себя свободными почти первобытными людьми. В прочем, родители могли отвезти меня в Якорь, небольшую деревушку в Ордынском районе, где жила моя бабушка.

Но всё получилось по-другому, совершенно неожиданно для меня. На первом этаже жил мой одноклассник и друг Боря. Жил он вдвоем с матерью тетей Верой. Она работала поварихой на самоходке. И все лето ее почти не было дома. И вот в очередной раз перед рейсом она решила взять сына с собой. Всё будет под присмотром, а не болтаться один. Еще неизвестно, что натворит. Он посчитал, что одному ему будет скучно среди взрослых занятых работой людей.

Самоходка была загружена под завязку продуктами, стройматериалами, товарами для магазинов. Ни железной, ни автомобильной дороги на Север еще не было построено, поэтому все необходимое для долгой сибирской зимы доставляли за период навигации. Грузы вниз по Оби шли непрерывным потоком. Нужно было обеспечить все поселки, города необходимым. Для речников это была горячая пора.

Каюта не больше вагонного купе. Две кровати. Одна для тети Веры, на другой мы будем спать вдвоем с Борей. Фотоаппарат в те годы был предметом роскоши, поэтому у меня вся надежда на блокнот и авторучку. Буду вести дневник, записывать, как будет проходить рейс и делать рисунки. Хотя художник с меня аховый.

И вот наступает долгожданный момент. Капитан командует:

– Отдать концы!

Экипаж – в основном молодые ребята.

Отвязывают швартовые от кнехтов. Больше нас ничего не связывает с землей. Теперь у нас под ногами палуба, под которой глубины обской воды. Кстати, Обь с Иртышом занимают первое место в мире по протяженности.

Самоходка неторопливо отходит, как говорят моряки «отваливает» от дебаркадера. Полоса воды между двумя железными бортами становится всё шире. Почему-то становится грустно. На берегу остаются провожающие: матери, жены, дети, подруги.