Член парламента

Все эти различные ощущения создавали наэлектризованную атмосферу, не проявляясь, однако, ни в каких осязательных фактах. Палата продолжала заниматься текущими делами до половины двенадцатого вечера – и тогда только внесено было предложение перенести продолжение занятий на следующий день.

Первым вскочил со своего места Джон Чилькот, депутат от Ист-Варка. Он быстро выбежал из парламента в каком-то почти бессознательном состоянии. Увидав вдруг полицейского, который стоял под сводом большего двора с неподвижно-спокойным лицом, Чилькот инстинктивно хотел свернуть с своего пути, как бы боясь, что нарушится ход его мыслей, если он услышит чужой голос; во он сдержал свой, нервный порыв и заговорил первый.

– Какой туман! – сказал он с напускным спокойствием.

– Да, туманно; к западу все больше заволакивается, – ответил полисмен.

– Да? – неопределенно ответил Чилькот. Бодрый голос полисмена раздражал его, – и он уже во второй раз замечал в себе такую болезненную раздражительность.

Не глядя больше на полицейского, он прошел через двор и вышел в ворота. В клубящемся тумане сверкнули ему навстречу огни двух фонарей, как глаза большой кошки, и обычное: «Кэб, сэр?» – смутно прозвучало в его ушах. Он остановился, уже направился было к дверце кэба, как вдруг у него промелькнула другая мысль.

– Нет, – быстро сказал он, – нет, – а лучше пойду пешком.

Кучер что-то пробормотал, щелкнул бичом, и коляска покатилась дальше под звон копыт.

Чилькот тем временем перешел с бесцельной поспешностью через улицу по направлению в Уайтголю. Там туман был еще более густым, так что едва можно было различить ближайший уличный фонарь. Но Чилькот продолжал быстро идти дальше. Зоркий наблюдатель обратил бы внимание на его странную походку: хотя он шел, казалось бы, очень уверенно, но весь вздрагивал при малейшем шуме, при малейшем прикосновении, как человек с болезненно- напряженной нервной системой.

Он продолжал идти и дальше с той же поспешностью, не замечая, что с каждым шагом мрак вокруг него сгущается, становится более влажным и осязательным, что пешеходы с каждой секундой все чаще наталкиваются друг на друга и слова проходящих людей звучат все непонятнее, все более неясно. Вдруг он понял, что тем временем произошло, и сразу остановился.