Дышащий космос

Семью не укормишь полушкой

отцовой – работу брала,

да все за плитой, постирушкой —

какие у бабы дела:

уложены дети, у мужа

рубаха к субботе чиста.

Семья как семья, и не хуже

других. Ну, а сказочка та,

что выдал Матфей для приварка

к похлебке дежурных чудес…

На это указывал Марку,

чтоб в детство хотя бы не лез.

Он нет – да, ученая гнида,

Лука разыгрался настоль:

«Мессия! Из рода Давида!»

Еще бы – такая же голь.

***

Что было тогда в Назарете

святого? Взгляните окрест —

скучища… Обычные дети,

как в тысяче маленьких мест.

И рос он, как все, разве слушать

любил побродяжек из стран

соседних. Имеющий уши

да слышит: пацан как пацан

во всем остальном, и едва ли

уймешь его – слишком горяч!

За шкоду когда и дирали,

то гордый, не выдавит плач,

читал же не как мы – вприглядку:

отец чуть задремлет, и пусть!

Да книг-то не больше десятка,

он их затвердил наизусть

и спорил от юности с рабби

о сути.

все только по букве, на грабить

грабителя: «Что за вопрос!

Не кради! – почти до икоты.

В народе так шло искони,

особенно, чтоб не в субботу

и в праздники бог сохрани!» —

«Учитель, задачка не в этом —

что если злодея злодей?» —

«Молчи, несмышленыш, есть сети,

в которые лазить не смей!» —

«Но должен же кто-нибудь». – «Кто-то,

кто следом придет, чтоб открыть

в иные просторы ворота.

Куда ты?» – «Учить так учить…»

II

И начал… Сказать: Иоанн

его этой вервью попутал —

скорее набросить туман.

Уж слишком был дик, ни минуты

не мог усидеть, теребя

очески на шерсти верблюжьей.

Так ангелы вряд ли трубят,

хотя их не слышно снаружи.

Пророки, едрит! Этот выл,

тот трясся, а кто и чечеткой…

Креститель, конечно, учил,

да брал-то скорее на глотку,

плюс это купанье… Вода

души не очистит, лишь тело

на малое время.

в ином – чтоб взлететь захотела.

«Нет, я отпечатаюсь без

спектакля с таким вот подвохом…» —

дней на сорок вовсе исчез,

в ответ лишь, что это эпоха

была для него. «С кем хоть? Где?»

Молчал, надевая обноски

отцовы. «Не лезь, не в воде…» —

упрямо остругивал доски,

и только лишь «марана фа[2 - «И если кто не любит Господа, то пусть он будет проклят. «Марана фа. Приди, о Господи!»(1-е коринфянам, 16.