Лабиринт призраков

Мать покоилась безучастно, скованная мертвенным сном усопших. Протянув руку, я погладил ее по щеке и почувствовал, что кожа холодна, как мрамор. Внезапно мама открыла глаза, устремив на меня взгляд, затуманенный воспоминаниями. Отворив потемневшие уста, она заговорила, и голос ее прозвучал столь оглушительно, что обрушился на меня с силой товарного поезда, оторвал от пола и подбросил в воздух, отправив в свободное падение, длившееся бесконечно, пока эхо ее слов переплавляло пространство: «Ты должен рассказать правду, Даниэль».

Я резко пробудился в темноте семейной спальни, обливаясь холодным потом, и ощутил рядом теплое тело жены. Беа обняла меня и погладила по лицу.

– Что, опять? – прошептала она.

Я кивнул и глубоко вздохнул.

– Ты разговаривал. Во сне.

– Что я говорил?

– Я не разобрала, – солгала Беа.

Я посмотрел на нее, и она улыбнулась, как мне показалось, с сочувствием, а может, лишь с терпеливым снисхождением.

– Поспи еще немного. До звонка будильника целых полтора часа, а сегодня вторник.

По вторникам мне вменялось в обязанность водить Хулиана в школу. Я закрыл глаза и притворился спящим. Открыв их через пару минут, увидел лицо жены. Беа наблюдала за мной.

– Что случилось? – спросил я.

Она склонилась ко мне и нежно поцеловала. Ее губы имели привкус корицы.

– Мне тоже не спится, – пожаловалась жена.

Я принялся неторопливо раздевать ее. И в тот момент, когда я приготовился сорвать белье и бросить его на пол, за дверью спальни послышались легкие шаги.

– В чем дело, дорогой?

У маленького Хулиана, смотревшего на нас с порога комнаты, вид был застенчивый и встревоженный.

– У меня в комнате кто-то есть, – шепотом сообщил он.

Беа со вздохом протянула к нему руки. Хулиан поспешил спрятаться в объятиях матери, а мне пришлось распроститься с грешными помыслами.

– Алый принц? – уточнила Беа.

Хулиан с сокрушенным видом кивнул.

– Папа немедленно пойдет в твою комнату, вытолкает его взашей, и он не посмеет вернуться.

Сын послал мне отчаянный взгляд. Спрашивается, для чего еще нужны отцы, как не для совершения эпических подвигов? Я с улыбкой подмигнул мальчику.

– Взашей! – повторил я, состроив самую зверскую гримасу, какую удалось изобразить.

Хулиан робко улыбнулся. Я выпрыгнул из постели, пробежал по коридору и ворвался в спальню сынишки.