Ученик Бога. Драма

БРИЛЬ (открывает журнал). «Иммунобиологические механизмы острого лейкоза»…

ИЛЬЯ. Игорь Ефимович, не продолжайте дальше, я хорошо знаю содержание этой статьи.

БРИЛЬ. Вот в этом я меньше всего сомневался.

ИЛЬЯ. Вам доставляет удовольствие говорить со мной загадками?

БРИЛЬ. Кто автор статьи? Может быть однофамилец? Кишеневский?

ИЛЬЯ. А что, такого не может быть?

БРИЛЬ. Ты даже в этом хочешь польстить себе? Какая редкая или звучная фамилия? Да, однофамилец у тебя может быть, но такую статью мог написать только один человек.

ИЛЬЯ. Два.

БРИЛЬ. Это твоя работа, о которой я хорошо знаю, но афишировать этим преждевременно.

ИЛЬЯ. Это наша работа.

БРИЛЬ. Тем более.

ИЛЬЯ. Игорь Ефимович, вы учёный, и это не только призвание. Вы должны заниматься, для этого нужна соответствующая лаборатория. Для большого учёного нужны другие масштабы.

БРИЛЬ (всплыв). Чёрт побери… я знаю, что мне нужно.

Короткая пауза.

(Более спокойно). Когда узнает заведующая кафедрой, чем мы занимаемся, она выгонит нас обоих. Если ты ничего не теряешь, кроме кружка, то для меня это работа. Наша кафедра не занимается лейкозами, мы далеки от этого.

ИЛЬЯ. Статью написал я, с меня и спрос. Не мучайте себя. В конце концов, я написал в статье свои предположения, свои… и не заимствовал их ни у кого.

БРИЛЬ (скручивает журнал и ходит по лаборатории). Илья, вы, безусловно, стоите на верном пути.

Так, как вы ведёте эксперимент, до этого ещё не доходил никто и это, в данный момент, ваше самое гениальное открытие. Но что вас ждёт дальше, трудно предположить. Наука тем и сложна: когда кажется, что ты абсолютно прав, эксперимент может разбить все твои надежды и ожидания.

ИЛЬЯ. Вот поэтому я разжёг у них, сначала интерес, а теперь докажу им…

БРИЛЬ. Я вижу, ты не хочешь, понять… тогда я приведу и другие доводы. Чем мы с тобой сейчас занимаемся и наша неудача – это наше личное дело, но продуктивные результаты, вдруг, нашего эксперимента, я громко скажу, это становится вопросом общегосударственным, даже мировым, поэтому ты необдуманно может поставить под удар всю работу.

Это может, в конце концов, оказаться государственной тайной!

ИЛЬЯ. Четыре года назад, когда я впервые пришёл в лабораторию, я не думал об этом. Я пришёл под впечатлением прочитанной вами лекции.