Эйль

Теперь, когда он пробудился, в воздухе словно царила сама жизнь. Эйль сбегала сюда проветрить мысли и насладиться пейзажами. С тех пор как она была здесь в последний раз, казалось, что мало что изменилось: те же холмы, густо поросшие молодой травой, тот же нежно-сладкий аромат, повисший в воздухе. Она безумно скучала по этим местам. Только ее поместье, в котором она жила до замужества, был уничтожен под ноль. На его месте красовались руины, и она размышляла, стоит ли строить новое, когда она и так приберет дворец «мужа» к рукам.

Эйль похлопала ресницами и посмотрела на короля так, словно понятия не имеет, о чем он говорит.

– Я вижу тебя насквозь! И ты здесь всего лишь гостья, поняла? – король буравил ее взглядом.

– Ваше Величество, – протяжно произнесла Эйль, словно пропела. – Конечно, я здесь гостья. И я благодарна за ваше почтенное гостеприимство, – Эйль улыбнулась уголками губ, присела в реверансе, резко развернулась спиной к королю и направилась во дворец. Дерзко! Вызывающе. Пусть знает, что он для нее пустое место.

Вечером она затворила двери и окна. Просторные гостевые покои в желтых тонах раздражали до безумия. Она бы все здесь переделала, а лучше переехала в королевские покои, где ей самое место, но торопиться некуда – у нее не было поддержки. Пока что. Хотя начало положено: слуги бегают на побегушках, выполняют любой каприз, только где-то она прокололась, раз король что-то заподозрил.

«Ничего, ничего», – мысленно пообещала себе. Все равно дворец ее, а как скоро она вернет его себе – это всего лишь дело времени.

Эйль сдернула с себя шляпку, стащила платье через голову, подошла к зеркалу. Подняла вверх руку с золотистой мерцающей татуировкой в виде паука и направила в сторону отражения. Татуировка сползла с руки, словно змея. Зеркало ожило, зарокотало и поглотило татуировку. Девушка перестала улыбаться, и прекрасные черты ее лица заострились, блеск в глазах погас, в серых глазах застыла маска неприязни – и сейчас в них отражалась буря, способная поглотить все вокруг.

Рыжие как языки пламени волосы потускнели, серые глаза поблекли, она выросла на две головы, бедра и грудь уменьшились. Она рассматривала в зеркале себя настоящую и не испытывала ничего, кроме зияющей пустоты внутри. Словно Маджа вернула пустую оболочку без чувств и эмоций.

С первого дня во дворце после стольких лет заточения Эйль искала то самое зеркало и, к ее облегчению, нашла. Оно пылилось в заброшенном подвале, заросшем паутиной. Дело оставалось за малым.