Маркита

Маркита

Надежда Тэффи

Надежда Тэффи

Маркита

* * *

Душно пахло шоколадом, теплым шелком платьев и табаком.

Раскрасневшиеся дамы пудрили носы, томно и гордо оглядывали публику – знаю, мол, разницу между мною и вами, но снисхожу.

И вдруг, забыв о своей гордой томности, нагибались над тарелкой и жевали пирожное, торопливо, искренно и жадно.

Услужающие девицы, все губернаторские дочки (думали ли мы когда-нибудь, что у наших губернаторов окажется столько дочек), поджимая животы, протискивались между столиками, растерянно повторяя:

– Один шоколад, один пирожное и один молоко… – Кафе было русское, поэтому – с музыкой и «выступлениями».

Выступил добродушный голубоглазый верзила из выгнанных семинаристов и, выпятя кадык, изобразил танец апаша. Он свирепо швырял свою худенькую партнершу с макаронными разъезжающимися ножками, но лицо у него было доброе и сконфуженное.

– Ничего не попишешь, каждому есть надо, – говорило лицо.

За ним вышла «цыганская певица Раиса Цветкова» – Раечка Блюм.

Завернула верхнюю губу, как зевающая лошадь, и пустила через ноздри:

– Пращвай, пращвавай, подругва дарагавая! Пращвай, пращвавай – цэганская сэмэа!..

Ну что поделаешь! Раечка думала, что цыганки именно так поют.

Следующий номер была – Сашенька.

Вышла, как всегда, испуганная. Незаметно перекрестилась и, оглянувшись, погрозила пальцем своему большеголовому Котьке, чтоб смирно сидел.

Котька был очень мал. Круглый нос его торчал над столом и сопел на блюдечко с пирожным.

Котька сидел смирно.

Сашенька подбоченилась, гордо подняла свой круглый, как у Котьки, нос, повела бровями по-испански и запела «Маркиту».

Голосок у нее был чистый, и слова она выговаривала просто и убедительно.

Публике понравилось.

Сашенька порозовела и, вернувшись на свое место, поцеловала Котьку еще дрожавшими губами.

– Ну вот, посидел смирно, теперь можешь получить сладенького.

Сидевшая за тем же столиком Раечка шепнула:

– Бросьте уж его. На вас хозяин смотрит.

Около двери. С ним татарин. Черный нос. Богатый. Так улыбнитесь же, когда на вас смотрят. На нее смотрят, а она даже не понимает улыбнуться!

Когда они уходили из кафе, продавщица, многозначительно взглянув на Сашеньку, подала Котьке коробку конфет.

– Приказано передать молодому кавалеру. – Продавщица тоже была из губернаторских дочек.

– От кого?

– А это нас не касается.

Раечка взяла Сашеньку под руку и зашептала:

– Это все, конечно, к вам относится.