Эпитафия

Займитесь каким-нибудь скучным и бесполезным делом, и вы получите лучшую метафору жизни.

Не объяснять злобой то, что можно объяснить глупостью. Не объяснять любовью то, что можно объяснить страхом.

Жить невозможно, но всё-таки недостаточно невозможно.

Мама родила меня только на десятом месяце беременности с помощью препаратов, которые применяются в случаях задержки. Прирождённый домосед. Будто ещё в утробе я знал, что ждёт меня по ту её сторону.

«Жизнь даже не бессмысленна».

Потому что говорить, что жизнь бессмысленна, значит уже говорить о ней больше, чем она того заслуживает.

У России с Богом всегда были особые отношения. Если бы я был иностранцем, наверняка бы думал: «Эти русские знают что-то о Боге, чего не знает никто другой. Должно быть, оттого они так редко улыбаются».

Первостепенная задача писателя – быть неизвестным. Это единственный способ сохранить писательское достоинство.

Чувство богооставленности сравнимо с бессонницей – чем больше к этому привыкаешь, тем хуже становится от понимания, что к этому привык.

Лейбниц утверждал, что у славянских народов не может быть серьёзной философии из-за отсутствия связки «быть», как в других европейских языках. Он не подозревал, что эти народы смогут этим воспользоваться и родить религиозную философию совершенно иного порядка.

Очень противоречиво неверующему черпать вдохновение в образе Христа. Но где, если не в нём?

Тишину легко принять, молчание – невозможно.

По страницам общемировой истории можно отследить настроение Бога. Похоже, что Он в депрессии.

Хорошая, но мёртвая литература похожа на труп прекрасной девушки: ею ещё можно любоваться, но её уже нельзя полюбить.

Как можно понять вымышленность самой концепции времени и продолжить пользоваться часами?

Величайшая сила моего характера: никто не заденет меня так, как я задену сам себя.

Андрееву удалось перенести взгляд Елеазара на свои фотографии.

Репину удалось изобразить его удивительно безмятежным. Художник жалеет людей, писатель – никогда.

В полной уверенности, что «Логико-философский трактат» станет последней книгой по философии вообще, Витгенштейн бросил философию и стал заниматься другими вещами. Уверенность, достойная управлять империями.

Я был влюблён два раза: у одной была харизма и мелодичность гитары, у другой – грациозность и нежность скрипки.