Сдаться – значит, проиграть

Его нижнее веко правого глаза принялось импульсивно дергаться и красный, что было хорошо заметно из-за его бледной кожи, будто обгоревший на солнце, он проорал:

– Да мне нет разницы на его заслуги! Он обвиняется в колдовстве! И я обязан наказать либо Бэя Кид, либо того кто оклеветал его! – за последний час старейшина порядком надоел Бинаву и инквизитор злобно подолбил здоровенной ручищей по двери.– Кид Бэй! Именем Святой Инквизиции, я требую открыть дверь! – тишина затянулась, и, едва сдерживаясь от проявления эмоций, Лукьян сделал шаг в сторону от двери, оттягивая старика за собой и указав на вход приказал.

– Выбить дверь!

Группа инквизиторов расступилась, и к двери вышел здоровенный тип. Про таких обычно говорят шкаф. В плечах он был как два Лукьяна, не говоря про рост, который превышал командирский на две головы. А ведь Бинава маленьким не назовешь. Ростом он был чуть выше косяка двери. Лицо его было спрятано, как и у других рядовых инквизиторов. Он подошел к двери Бэя вплотную.

– Постойте.

– схватив своей тощей рукой рукав командира группы, спросил старейшина.– Неужели вы собираетесь выломать дверь мистера Кида?

В ответ он встретил ужасающе-ледяной взгляд Бинава, и тут же отпустил, почувствовав тяжесть, и, слабость во всем смоем тельце. Командир перевел взгляд на громилу и кивнул, подавая сигнал.

Инквизитор занес ногу и врезал по ней всем своим колоссальным весом, зазвенев всей своей броней. Дверь издала громкий хруст, внутри звякнуло что-то металлическое.

Второй удар сорвал бедную дверь с петель, и та, жалобно скрипя, упала, подняв облако пыли. Тут же в дом вбежало четверо инквизиторов, рассредоточиваясь по гостиной. Следом вошел Лукьян со стариком и здоровяк, закрывший собой выход и цепляя головой собранный в веник чертополох над дверью.

– Кид Бэй, именем Святой инквизиции, вы арестованы по подозрению в колдовстве, до выяснения обстоятельств… – картина впечатлила даже каменное лицо командира, который почти поверил старейшине. Ведь судя по всему, старик сам верил в свои слова.

Два инквизитора встали возле закрытой двери, готовясь к штурму закрытой комнаты. Багряное и жутко самодовольное лицо Бинава медленно повернулось к мертвенно бледному старику, который теперь был бледнне даже Лукьяна.– Ну что скажете, старейшина? Теперь господин Кид не такой замечательный, каким казался?

– Я не… Он ведь просто… – старик не мог выдавить из себя ничего внятного, лишь схватил трясущимися руками голову.