В темноте

Вот так повсюду я встречаю

След послежизни одинокий.

Но мне не грустно. Выпью чаю

И запишу вот эти строки.

I

Все переломаные кости

Срастаются неправильно.

Я бьюсь с разбега и со злости

В тупик мой каменный.

Тюремной камеры ловушка,

И замурован выход мой.

Для этих стен я лишь игрушка,

Заглохший в чёрной бездне вой.

Ни спички нет здесь, ни свечи,

Лишь холод стен пустой.

Мрак хочешь посмешить – кричи

И в битых стёклах стой.

В промозглой тьме не приютиться,

Суставы выбиты из плеч,

Но продолжаю колотиться

И позволяю крови течь.

Внутри всё сломано, разбито,

Но нет и вмятины в стене.

Здесь моей кровью всё залито,

И я скольжу на липком дне.

И свод, нависнув, шепчет душно:

"Смирись, ты вырваться не в силе".

И собирает равнодушно

В углы комки кровавой пыли.

"Ты света больше не увидишь,

Нет выхода, но есть секрет:

Живой отсюда ты не выйдешь,

Но смерти тебе тоже нет".

II

Признав бессмысленность сражения,

Я в сердце тьмы остановлюсь.

Здесь мы друг друга продолжение,

Её я больше не боюсь.

Не стану впредь вовне ответа

Искать и мрак окрестный клясть,

Берёт начало здесь путь к свету,

Извечная он света часть.

Теперь я знаю, где затеряна

К свободе дверь. К ней подступить

Смогу, найдя в душе растерянной

Любви серебряную нить.

Ханбину

Мой друг поэт, ты мной гордишься?

А отчего тогда не снишься?

Мои угрюмые стихи тебе подстать,

Я глядя на тебя их начала писать.

Мой грустный друг, твоей улыбки ради

Я исписала все свои тетради,

Так улыбнись мне хоть разок всерьёз,

И пусть не будет больше в твоей жизни слёз.

«Я сама себе Солнце зажгла…»

Я сама себе Солнце зажгла —

Пусть иллюзия это светило —

Там, где стелется вечная мгла,

Мне стало теплее, чем было.

Я ответа не жду в тишине,

Не связать края порванной нити,

Только знаю, что светит и мне

Моё Солнце, сияя в зените.