День Святого Соловья. Трагикомедия

Борясь с тошнотой и туманом в голове, Соловей накинул поверх майки потрепанную фуфайку и, как был в засаленных, с желтыми пятнами кальсонах, так и вышел из хаты.

Наперед всего споро надергал сена из стожка для телки Лолиты, отнес в сарай и бросил в ясли. Лолита покосилась на хозяина печальным карим оком и, вздохнув, принялась лениво пожевывать прелые стебли. Соловей похлопал ее по красной шелковистой шее и направился в дальний угол сарая к большому оцинкованному чану. Нагреб из него в ведро пшеницы, смешанной с ячменем и кукурузой, вынес во двор и высыпал на подтаявший снег.

Через мгновение сбежались продрогшие, изголодавшиеся куры, которых он вчера по пьяни забыл закрыть в курятнике. Пришлепал и единственный Федькин гусь Сильвестр, чинно осмотрелся и принялся выискивать зернышки, грузно переступая с лапки на лапку и виляя задом, как директор агрофирмы Митро Баянчик под конец рабочего дня.

– Ну вот, кажись, управился, – пробормотал Соловей и, помочившись у колодца на кучу хвороста, поплелся в дровятню, чтобы прихватить там десяток поленьев.

В маленькой веранде зацепился о горку мяса и сала, кое-как прикрытую прогнившей клеенкой, и больно ударился лбом о косяк двери. Матерясь и охая, вошел в хату, бросил дрова у плиты. Потом смачно высморкался и, задымив «Примой», присел на топчан поразмыслить, хватит ли спиртного, чтобы как следует попотчевать гостей, которых привалит, конечно, до фига и больше.

Сколько же их может быть? Тридцать? Сорок? Полсотни? Соловей-то, собственно, никого и не приглашал, но селяне на его именины всегда сами сходятся.

День его рождения в Куличках знают все от мала до велика. Да и без именин в хлебосольной Федькиной хате часто негде яблоку упасть. Люди давно полюбили здесь гостевать, а когда Зинаида, мать Соловья померла, то еще чаще стали захаживать.

Прикинув в уме вероятное количество народа, именинник понял, что тридцати литров самогона надолго не хватит. Ну, от силы до вечера. А что пить ночью, чем опохмелять гостей завтра и послезавтра? Есть еще, конечно, брага, но она – это так, для больных и непьющих.

Одна надежда на то, что не все придут на именины с пустыми руками: кто-то винища домашнего притащит, кто-то самоката, выменянного на картошку и яйца у заезжих торгашей, а кто-то, как, допустим, Тайка Мандрючка, и самогончика.

Докурив, Соловей погасил «бычок» о потрескавшуюся пятку и швырнул под плитку. Потом взял кружку и, по-молодецки играя мышцами, как тяжеловес к штанге, подошел к первому бидону. Зачерпнул.