В детство можно возвратиться. Стихи

Зашебаршил за городом,

волнуется народ:

глядеть-то любо-дорого, —

такого старта ждёт!

Комарик-пистолетик

вот-вот чихнёт на нас,

мы вновь рванём, как дети,

как дети в первый класс…

Ушли мы, как положено,

прорвать бы толчею,

попасть, что кортик в ножны,

попасть в лыжню свою.

Потом на взгорье, ёлочкой,

и вниз, где ждёт река…

Разложена по полочкам

дистанция, пока.

Но вот на повороте,

держись, не упади…,

а силы на излёте,

и сердце – из груди.

Спиною потной вижу, —

у крайнего за мной

украли будто лыжи,

и дышит, как больной.

Пока по снегу роет,

мне надо гнать вперёд,

дыхание второе

должно прийти, придёт!

А боковое зрение

на третьего косит,

под финиш, без сомнения,

обгонит, паразит.…

Даю лыжню, – положено,

хотя б одну, но дашь,

и вдруг, что вижу, Боже мой,

да это ж парень наш!

На пару гоним, с паром,

я – прицепной вагон,

сюда б ещё гитару,

да это же не сон:

Вот финиша полоска,

её парнишка рвёт.

Наелись оба – в доску.

А публика? – ревёт!!!

Впадаю в детство

В нашем детстве жалком было всё в порядке:

мы играли в салки, мы играли в прятки,

в казаки-разбойники пацаны играли,

«дамы» – в дочки-матери около сараев…

Детство упорхнуло, юность прилетела,

крыльями взмахнула, поиграть хотела

и, уже не в полдень – в сумеречный час,

слышно: «третий лишний кто-то среди нас».

Кто-то третий – лишний, но в игре другой,

у игры названье странное – «любовь»…

Дальше будет зрелость, но и зрелость минет,

волосы украсит неизбежный иней

и, ещё немного, старость у порога.

Странная такая, – будет жить, играя

снова в игры детства. А куда ей деться? —

Просит внук ли, внучка (велика их власть)…

Чтобы власть не мучила, надо в детство

впасть!

Ирка

Когда мне пятнадцать было,

Ирке было только пять,

но, она в меня влюбилась

и звала с собой гулять:

«От мальчишек нехо-рроших

убегай, ходи со мной,

только я тебя не брр-рошу,

до-ррогой под-рружек мой!».

Я смеялся, подчинялся,

с ней в любви поднаторел

и… с мальчишками не знался,

пока Ирка во дворе…

Всё закончилось обломом.

Где-то, через пару лет,

хоть разыскивай всем домом —

во дворе Иришки нет.

Увезли родители, будто увели.

Говорят, что видели.

Солнышком

вдали.