Невидимые нити

Так и осталась в кампании, вскоре получила повышение, работала с солидными клиентами. Что послужило толчком вернуться в родной город, она и сама не понимала.

Судьба.

Здесь она встретилась с мужем и, наконец, была счастлива.

Ольга улыбалась. Боль уже не воспринимала как пытку. Эта боль была предвестницей еще большего счастья.

Схватки участились. Пришла врач. Осмотрела.

– Ну что, будем рожать?

Ольгу захлестнула волна восторга, когда она услышала плач ребенка.

– Поздравляю, у Вас мальчик.

– Как мальчик?

– Смотрите, какой здоровый бутуз.

Ребенка положили на роженицу. Она осторожно придерживала сына. Дыхание срывалось, захлебываясь радостью.

– Ну-ну, мамочка, поспокойнее. Все хорошо, – ребенка забрали, положили рядом. Он уже не плакал, только тихонько покряхтывал.

Через пять дней Ольгу на пороге роддома ожидали муж, бабушки и дедушки. Долго спорили, чьи руки должны принять драгоценный сверток. Петр взял сына и с благодарностью посмотрел на жену.

Сына назвали Ильей.

Он был спокоен. Ольга наслаждалась материнством.

Когда сыну исполнилось три, они вместе отправились в детский сад – Ольга воспитателем, сын воспитанником. Петр предлагал ей не выходить на работу. Он достаточно зарабатывает, но жена…

Они лежат в постели. Петр держит Ольгу за руку, словно боится ее упустить. Она как птица, готовая в любой момент упорхнуть.

Он всегда держит ее за руку, прежде, чем заснуть. Это дает ощущение близости, которой ему так не хватает.

Ольга хорошая жена и мать… заботливая, внимательная.

Но она ни разу не сказала мужу, что любит. Так просто – я тебя люблю. Он хотел это слышать, ему нужно было слышать это – будто тогда это становилось правдой.

Сам задавал вопрос. Но получал в ответ лишь односложное – да.

На его настойчивость говорила: «Ты не слушай, ты чувствуй».

Сыну дарила эти слова, мужу нет.

Его сбивала с толку ее внешняя холодность и отстраненность. Хотя в моменты близости Ольга была страстной и нежной.

Они лежат в постели.

Петр держит Ольгу за руку.

– Давай родим девочку, – говорит он, не сводя глаз с потолка.

Ее рука на миг напряглась, но она ничего не ответила.

Ему стало холодно. Ревность уколола его и впустила яд.

Он никогда раньше не контролировал жену. Да и она почти все время была с ребенком. Подруг не было. Нет. Была одна, еще со школы. Но и с ней Ольга общалась лишь изредка.

Петр боялся, что с выходом на работу Ольга обретет свободу.