Книга ветра

В идеале человек был и остаётся средоточием, точкой схождения всех смыслов бытия, но это ещё предстоит осуществить поэту – и сколько силы нужно на то, чтобы накрепко соединить в себе духовное, идеальное – и материальную реальность!

В мире стихий, перед временем, перед Природой, судьбой, любовью и смертью человек открыт настежь, он ничем не защищён и так остро чувствует свою слабость, свою мгновенность! – но вот именно здесь, в том понимании чудесным образом и рождается его сила.

Поэтическое достоинство книги в том, что Елена Безрукова в каждом своём стихотворении стремится к пределу – то есть к обретению силы:

Хватая сердцем жизнь, как небо ртом,

Когда дыханье – сплошь из передышек,

Друзья мои, мы плачем об одном,

Когда о разном говорим и пишем…

Авторское поэтическое доверие (тоже – предельное!) обязывает и читателя. «Книгу ветра» нельзя перелистывать отстранённо, с холодным сердцем. Её придётся именно прожить. Непривычный, но такой узнаваемый свет озаряет строки изнутри, постоянно подсвечивает реальность – а иногда она просто стирается, и тогда свет бьёт в глаза напрямую.

Это ощущение жизни на её максимальную глубину (высоту) насыщает смыслом обыденные штрихи и детали.

Я различаю трещины в коре

Земли что держит и меня и маму

И смотрит мёртвый голубь во дворе

Упрямо

В меня а там в солёной глубине

Едва качнётся стрелкою минутной

Резиночка от варежки ко мне

Мой грязно-белый стропик парашютный.

В творчестве Елены Безруковой нет так называемой поэтической «гладкости» – поэтесса владеет, может быть, не столько (пока) внешней формой стиха, сколько (уже!) его силовым полем, удивительно точным движением чувств и мыслей – к невыразимому.

Естественно и прекрасно состояние, когда под напором поэтической силы ломаются синтаксические конструкции, не хватает слов – и приходится додумывать что-то буквально «на ходу», в потоке речи, но зато – как свежо и достоверно, до болевого, ощущение жизни,

Где спросонья воздуха пригубишь,

Словно из твоих прохладных рук.

Где ещё не знаешь, что погубишь,

Веточкой очерчивая круг…

Высокое поэтическое косноязычье – добрый знак! Знак силы, обещание будущего. Поэт, к счастью, словно не знает, что есть нечто невыразимое – ему хочется выразить всё, и – о чудо! – за строками, над ними – это удаётся.