Наследница Смерти

Я надеюсь, что убрала с дороги самых кровожадных преступников. Но сколько их еще будет?

Пусть для кого-то я чудовище, монстр, которого нужно лечить в психушке. На меня здесь именно так смотрят, потому что молчание пугает больше, чем прямые угрозы, и наводит на копов тихий ужас. Я не проронила ни слова после того, как меня посадили в самую охраняемую тюрьму строгого режима.

Взгляд хищного дикого животного пугал накачанных охранников, у которых мускулов больше, чем извилин в мозге. Неудивительно! Они знали после ознакомления с моим делом, что хрупкая девочка умеет убивать лучше некоторых жестоких серийных убийц, приговоренных к пожизненному сроку.

Да, хвастаться особо нечем, но я действительно профессионал в своем деле.

Ни маньяк со стажем, ни киллер, ни каннибал, а простая девчонка из Лос-Анджелеса.

Я, Анна Дирен-Дайко, убиваю постепенно, мучая жертву часами напролет. У меня есть ритуальный кинжал. Если хотите, можете его так называть. При помощи него я вытягиваю из жертвы душу – самое ценное у человека, хотя не каждый знает об этом.

За убийства нужно расплачиваться. Моя цена – душа убийцы. Кто-то отнимает жизни, а я отнимаю души таких негодяев.

Голоса в моей голове твердят, что нужно действовать по принципу – кровь за кровь. Я проливаю ее всякий раз, когда в Лос-Анджелесе появляется очередной зверь, беспощадно убивающий всех, кто встречается на его пути. Убийцы, имеющие собственный стиль и почерк, – мои лакомые кусочки с самыми черными душами. Я их коллекционирую и надежно прячу в своем кинжале.

Об этом я расскажу вам позже.

Особая миссия вынуждала меня снова и снова убивать тех, кто совершал убийства с особой жесткостью. На протяжении двух лет я была чистильщиком, проводившим зачистки среди хладнокровных убийц.

Впервые я вышла на охоту после того, как на меня напал маньяк с простым филейным ножом, которым он разделывал рыбу или мясо на своей кухне. Многое из своего прошлого я постаралась забыть. За эти годы мое сознание заполнилось пробелами.

Нейронные связи порвались, как нити, связывающие меня с далеким детством, родителями, друзьями и школой.

Воспоминания превратились в сложные узоры, которые трудно расшифровать с первого раза. Но я помню, что все началось с него – маньяка, приставившим мне нож к шее. Он разорвал на мне юбку. Где-то на кончиках пальцев я чувствовала его животное желание – изнасиловать девочку-подростка среди белого дня.

Представьте себе центр Голливуда.